Их слишком много!

136 глава

Аверийской империей правил мудрый король, который получил трон в очень юном возрасте, после скоропостижной смерти отца. Что бы укрепить власть ему пришлось жениться на той, которая была нужна ему и на той, кого он любил всем сердцем. Это эгоистичное решение терзает его и по сей день, ведь именно из-за этого произошло и продолжает происходить нечто непоправимое.
У императора было два сына, и не смотря на то, что у них были разные матери, любил он каждого одинаково. Только вот, он не мог доверить трон больному ребенку, которому пророчили смерть до двадцати лет.
И так получилось, что исполняя свой долг мужчина неосознанно посеял семя вражды между юным вторым принцип, который только потерял свою мать и первым принцем, за которым стояла коварная женщина, жадная до власти и богатства.
Будучи болезненным ребенком первый принц мог найти отдушину только в книгах, ибо выходить за пределы дворца, посещать академию, брать в руки меч, изучать магию и поднимать что-то тяжелее книжной страницы он просто не мог.  День за днём он увядал, утопая в зависти к своему брату, который не был обделён дарами жизни.
Изредка первому принцу становилось лучше. В такие дни он мог даже выйти прогуляться в сад, пусть и не долго. Именно там он впервые познакомился с молодой служанкой, четырнадцати лет.
Девушка стала кем-то вроде подруги, приходившая утешать бедного страдающего принца, который был лишь на год старше нее в то время. А потом...
  - Можешь не объяснять, я уже понял. - поджав губы, ощутив какую-то неловкость и даже немного стыда за то, что решился спросить о таком, проговорил Теодор, остановив Астера.- Раз я узнал все, что хотел, думаю, пойду и соберу набор для рисования. Тебе лучше вернуться к Рею, он, наверное, уже заскучал. А, и... П-прости, что спросил об этом.- не понимая, почему голос задрожал, сказал юноша, ненадолго опустив свой спокойный взгляд, за которым прятались разные эмоции.
  - Ничего, все в порядке. Думаю, тебе стоит об этом знать, да и я не считаю, что ты сможешь об этом кому-то рассказать. - ощутив такую же неловкость и немного смущения, сказал Астер с добродушной улыбкой, решив быстро сменить тему.- А, я тоже спросить кое-что хотел. У тебя же много работы, верно? Разве тебе не сложно оставаться с Реем постоянно? Он временами непоседливый, но обычно очень спокойный. Скорее всего, ты ему  и правда просто очень нравишься.
  - А? Нет, все в порядке. В течении месяца у меня не будет работы, потом я вернусь к отложенным проектам. Но я не могу всегда находиться рядом с ребенком, поэтому лучше попросить прислать няню, это вполне возможно. Я, пожалуй, схожу за бумагой и мелками.- ответил Тео, развернувшись и медленно пойдя в сторону лестницы на первый этаж, где и должны находиться вещи для алхимии. Если Теодор правильно помнил, то там должно быть около двадцати разных цветов, этого должно быть достаточно для ребенка.
" Ну вот и с чего бы мне должно было стать любопытно в такой неподходящий момент? Ясное же дело, что все не так радужно, раз мать бросила ребенка, не говоря уже о семье с отцовской линии. Иногда мне кажется, что без всех этих эмоциональных порывов было бы лучше. Вот и за что мне сейчас так стыдно, если я ничего не сделал? Ладно сочувствие, но смущение такое неприятное..." Стараясь остудить щеки и уши, которые явно выделялись на прежде белоснежном лице, Тео поспешил пройти к восточной части этого здания.
Здесь никого не было, ведь пациентов расположили в западном крыле, а персонал был на первом этаже, как и все лаборатории. Поэтому Теодор мог спокойно остудить голову в этом месте, да так, что его бы никто не заметил. Почти никто.
[ Боже правый, а я и не знала, что наша булочка уже заимела такую печальную историю в четыре года. Он такой милый! Слушай, Тео, может ты его усыновишь? Из тебя выйдет замечательная мать.] Проговорила Лючи в его голове, быстро приняв форму кошки и положив лапку на колено алхимика, который все ещё прижимался к стене, сидя на ступеньках лестницы.
  - Лючи, не шути так. Вот из кого, а из меня точно не получится хороший родитель... Нет, почему мы вообще говорим об этом? Физически мне пятнадцать, это плохая идея.- вздохнул Теодор, уже не ощущая этого покалывания и частого сердцебиения, сопровождаемого жаром в голове, от чего даже щеки алеели.
  [ Что ж, зато благодаря этому ты тоже смог смутиться. Я даже не ожидала, что тебе станет стыдно за свое любопытство. Всё-таки, ты был прав, когда говорил, что твой эмоциональный возраст сейчас соответствует физическому.] Мурлыкая, сказала Лючи, решив успокоить своего хозяина.
  - Мне уже достаточно, зачем ещё и эти? Хотя, нет тени без света, надо же что-то плохое вкусить. Х-а-а-а-а, в любом случае, надо пойти и взять бумагу и мелки.- ответил Тео, решив выкинуть из головы эти воспоминания, которые так остро сказывались на нем.
  Тео мало понимал в том, что может вызвать у человека смущение и стыд. Вроде бы, недавно Тео проснулся рядом с мужчиной, при этом заснув один. Вот это должно было вызвать смущение, а не банальный вопрос из чистого любопытства.
" Хотя, если так подумать... Я пусть и удивился, но тогда ощутил нечто схожее, просто не так сильно. Значит  я начинаю ощущать все острее со временем? Или чем больше тех или иных ситуаций-раздражителей, тем в большей мере я их воспринимаю? Похоже на правду. Тогда, если я ещё пару раз попаду в такие неловкие ситуации, смогу ощущать стыд и смущение, как нормальный человек? С другими эмоциями точно так же? Если да, то такими темпами у меня начнет болеть голова." Подумал Теодор, выстроив вполне правдивую версию того, как в его арсенале появляются те или иные обыденные человеческие чувства.
[Ладно, не волнуйся ты так, не помираешь же... Кстати, в твоей сумке с магическим расширением есть полевой набор для начертания. Там есть все нужное, можешь взять оттуда, там даже больше цветов, чем в классической версии.] Похлопывая хозяина лапкой, сказала Лючи, указав на маленький мешочек на поясе Теодора.
  - А разве я его не убирал от туда, что бы положить побольше потронов для пистолета?- спросил Тео, уже полностью остыв.
  [ Ну, ты всегда оставляешь немного свободного места, поэтому я решила, что такая вещь пригодится тебе больше. Честно, я ничего не трогала, просто положила немного всяких штучек для безопасности.] Ответила кошка, когда алхимик уже встал с места и вытащил большие рулоны со специальной бумагой и профессиональный набор материалов с высокой проводимостью маны, имеющих вид обычных восковых мелков, только более мягких и пастельных.
  - Мгм... А что ещё ты положила "чисто на всякий случай"? Ты собирала вещи в экспедицию в северный лес, да?- спросил Теодор, не смотря на кошку, которая нервно отвела голову в сторону.
  [Да, так... Я подумала, что тебе может стать холодно, поэтому запихнула теплый плед и немного по мелочи.] Совершенно нормально, что не соответствовало ее виду и выражению лица, которое нельзя было заметить на кошачьей мордочке, ответила Лючи, вспомнив ещё одно дополнительное наполнение волшебной сумочки.
"Ну, однажды он найдет ее. К этому времени, надеюсь, все устаканится. Или нет. Ах, боже, а если мой малыш обидеться? Ладно, ему же однажды пригодится та книга, я же там даже пометочки поставила." Тихо подумала девушка, продолжая идти за Теодором, который нес большой набор мелков и рулон бумаги для ребенка.
Алхимика не было где-то пять минут, именно столько занял этот короткий диалог. Может и больше, но, кажется, за это время ничего не изменилось, ребенок все так же весело общался с принцем.
  - Я принес бумагу и мелки.- сказал Тео, обратив внимание на странный взгляд Астера.- М? Что-то случилось?
  В эту же секунду круглые и немного растерянные черные глаза обратились к юноше, стоящему в проходе. Как и говорил Теодор, Астер напоминал ему собаку, а в этой ситуации он походил на... Щенка под проливным дождем с печальными и молящем о помощи взглядом.
  -Т-теодор... А что это за язык?- неловко, ощущая себя каким-то дураком, спросил принц, показывая неизвестные ему начертания.
  -А, это божественный эпос на устаревшем языке. Там рассказывается о становлении человека богом, но может сойти за сказку. В любом случае, можно прочитать ее по... А, ну да. Я потом прочту ее Рею, если он будет не против.- сказал Теодор, быстро осознав, что принц империи вряд ли будет знать устаревший язык, на котором разговаривали некоторые покоренные народы где-то сто лет назад.