Их слишком много!

139 глава

Разработка лекарства официально подошла к концу, на данный момент это первый и единственный в своем роде препарат, который излечивает от болезни маны. После представления этого метода лечения и передачи его в массы, можно сказать, поднялась народная волна из разных слухов.
Тот факт, что признанный башней гений и наследник главы алхимиков создал нечто неповторимое, стало предметом восхищения. Конечно, ингредиенты были весьма специфичными, а техника изготовления сложной, но практически сразу после этого император создал отдел по распространению нового лекарства.
Так же Теодор был удостоен звания героя империи, что, по сути, не так уж и странно, ведь даже если не брать в расчет, что он смог побороть неизлечимый недуг, он все равно спас кучу жизней и поспособствовал поимке преступника.
Но на этом хорошие новости заканчиваются. Была обнародована информация, в которой говорилось, что определенная группа дворян с маркизом, братом императрицы, в предводителях творили столь гнусные бесчинства. Причина такого поступка не указывалась, ведь многие детали были скрыты, но слухи все равно обрастали новыми подробностями, которых, за частую и не существовало.
Истинный же смысл столь ужасного деяния был по итогу известен немногим. Как и предполагал тайный совет, в который входил император, глава башни магии, генерал Ривер, министр внутренних дел, наследник алхимии, красный демон и выдающийся маг, преступник таким способом поддерживал жизнь определенного человека.
Загадка имела простой ответ. Болезни маны имеющие часто наследственный характер не обошли стороной и семейство маркиза. По оценке Теодора, ему оставалось жить не больше двух или трёх месяцев, как минимум после истечения этого срока мужчина впадет в кому. Но это не слишком сильно волновало юношу, ведь он вновь преступил к своей работе.
Правда, как сильно Тео старался не думать об этом, мысли все равно возникали в голове. Был ли первый принц болен похожим, но мутировавшим, заболеванием? Эта болезнь могла долгие годы истязать носителя, не убивая его, а кого-то может довести до могилы за пару дней.
"Ладно, я не должен об этом думать. Лучше сосредоточиться на работе, а то неправильно стабилизирую жидкий порох и прощай лицо. " Подумал юноша, с каким-то странными очками, будто со встроенным микроскопом из сотни линз, аккуратно смешивая две жидкости, обе из которых были довольно горячими.
Прямо сейчас Теодор делал нечто странное. Признаться честно, иногда ему хотелось воссоздать оружие из своего мира здесь, хотя бы несколько пушек и снайперских винтовок, но банальная рациональность в итоге заставляла оставлять все эти игрушки в собственной коллекции. Подальше от посторонних глаз.
  - Все, готово... Специальные шумовые гранаты магического действия с огромной зоной поражения. Если все сработает, можно и целый дворец вырубить... Нет, это мне тоже придется оставить у себя.- немного подумав, подытожил Теодор, закинув несколько круглых небольших шайбочек себе в пространственную сумку.
  [Может признаешь, что тебе реально скучно? Ты завершил семь отложенных проектов за десять практически бессоных ночей, а теперь тебе нечем заняться. Можешь съездить в академию, там хоть с сестрой пообщаешся.] Мысленно сказала Лючи, находясь на приличном расстоянии от Теодора.
Да, это было впервые, что бы юноша сидел без работы и ничем не занимался. Не считая недавнего экстренного исследования, Тео всегда работал без продыху. Ну, ещё можно добавить его вынужденный отпуск после возвращения из северного леса, но это не в счёт.
  - Я уже придумал, чем смогу заняться, но... Мне впервые не хочется этого. Нет, я бы сказала, что раньше просто работал, не задумываясь, а сейчас... Даже не знаю, как это назвать.- проговорил Тео, сев на стул и посмотрев в окно.
  Вроде бы, ничего не изменилось, но некое чувство беспомощности и апатия не давали ему покоя. Он пытался забить свои мысли, что бы исключить это странное ощущение из своей жизни, но у него не получилось.
[Выгорание на фоне стресса. Ты не мало пережил, особенно если учесть, что ты в общем-то находишься в нестабильной фазе.] сказала Лючи, прыгнув Тео на колени.
  - Ну, может таки есть, но вот вторую часть я не совсем не понял...- пробубнил Теодор, посмотрев прямо в золотые глаза кошки.
  Нормальный человек не имел возможностей машины. Бесконечно работать и не уставать эмоционально и физически просто нереально. Такую вещь, как "эмоциональную усталость" Тео смог ощутить на себе совсем недавно в силу многих обстоятельств.
"Беру слова назад, нахер мне не сдались все эти чувства. Сначала было довольно забавно и даже приятно, особенно это родительское тепло, но вот эти подростковые истерики, страхи и прочая ерунда слишком утомляют. Вот нельзя ли сделать попроще, нет? Пытаюсь огородить себя от такого, но, кажется, ничего не выходит." Подумал Теодор, попутно слушая объяснение Лючи.
[Ну, когда живые существа растут, они меняются. Так как ты обладаешь маной с тремя элементами и невероятной чувствительностью, логично, что тебе будет гораздо тяжелее, нежели другим. Формируются особенности характера влеч... Кхем, в общем все, что присуще уже сформированному человеку. Просто ты у меня поздний цветочек.] Ответила кошка, похлопывая лапкой по его колену.
Теодора так ничего и не ответил на это. Нет, он знал, что физически все так же, как и в его предыдущей жизни, но в этом мире была мана. Да и его тело, по факту, теперь имело странную энергию, которая так же необъяснимо доводила его до слез и вот таких вот неприятных моментов.
  - И когда эта фаза закончится?-устало вздохнул Теодор, посмотрев на часы. Было уже три утра, вероятно, скоро встанет солнце, ведь уже почти конец весны и начало лета.
  [ Когда твой сосуд маны и сущность окончательно придут в норму и сформируются. Может к концу лета или прямо до следующего года, но, думаю, к восемнадцати годам все точно закончится.] Сказала Лючи, продолжая попытки успокоить свое солнышко.
  - Ага... То есть мне страдать от этих перепадов настроения ещё какое-то время? И что делать? Это может помешать работе, а мне уже итак херово, может ведь и хуже стать.- сказал Теодор, подняв кошку на руки, он пошел в сторону своей комнаты. На пути ему никто не встретился, вероятно, потому что солнце ещё не встало.
  [ Зато у тебя точно больше никогда после этого не случится приступов. Сам же знаешь, что они происходили только потому что ты растешь. С возрастом все становится только легче, просто смирись с этим. Да и, что плохого в том, что ты взрослеешь? Может прибавишь в росте, сейчас ведь как раз началась высокая активность.] Мысленно рассуждая и попутно отвечая на вопросы, проговорила Лючи, отведя взгляд в сторону.
  - Активность? Разве самый пик роста не происходит раньше? Хотя, ладно, пусть будет так.- уже зайдя в комнату, Тео аккуратно положил кошку на кровать, а сам достал спальную одежду из шкафа и поплелся к ванной комнате. Он не спал где-то три или четыре дня, на работу времени не было, так почему бы ему просто не поспать?
  Лючи осталась совершенно одна в комнате, прислушиваясь к звукам воды. Ее хвост ходил из стороны в сторону, а взгляд был весьма странным.
" Когда-нибудь я точно наберусь смелости и скажу, что он просто начал чувствовать романтическое влечение. Или он сам как-нибудь поймет это. Да, точно, мое солнышко явно как-нибудь сам к этому придет, он умненький, правда... Ладно, Тео тоже не умеет долго отрицать реальность и действительность. Хотя, это правда, что сейчас у него самый пик не только эмоционального роста, но и физического. Одно другому не мешает, хе-хе." Мысленно хихикая и думая о чем-то непомерно сладком и романтичном, подумала кошка, представляя ещё маленького Теодора, который, как и подобает ребенку, был милым, пусть и не по-детски развитым.
Он буквально вырос на ее глазах, как Лючи может не считать его своим сыном? Ладно, ее материнские инстинкты весьма сложны, но факт в том, что она желает ему счастья. Но она так же не может вмешиваться, а то все может пойти не так.
  - Да, лучше давать детишкам доходить до всего самостоятельно. Интересно, кто ему лучше подойдёт? Судя по всему, он сам ещё не понимает этого, а уж определиться... Ставлю ставки, что не сможет, пх-пх.- еле слышимо пробурчала кошка игривым и веселящимся голоском, ровно в тот момент, когда звук набирающийся воды в ванне полностью исчез.