РАЗРЯД

VIII

К утру при температуре снаружи всего пять градусов, немаленький дом успел остыть, и парни, ища тепла, во сне крепко прижимались друг к другу.

Тимофей, будучи жаворонком, проснулся первым и лежал, смотря на любимого. Выбираться из постели было слишком холодно. Даже ногу высунуть из-под одеяла было не очень приятно, пальцы тут же начинало покалывать. Громко тикающие в полной тишине часы словно замерли, время тянулось чертовски медленно, стрелки со скоростью старой черепахи подбирались к семи.

Во сколько они уснули, парень не помнил, потому что отключился первым где-то на середине фильма, а проснувшись, не сразу и сообразил, что Илья почти полностью лежит на нем. Этой ночью его совсем не мучили кошмары, с утра не было депрессивного состояния от пережитых ночных воспоминаний. Впервые Тимофей совсем не видел снов.

- Илюш, - прошептал он, проводя по волосам парня.

- М-м-м, - тот просыпаться не желал, лишь потерся колючей щекой о плечо Аскомина и продолжал спать.

- Илюша...

Будить любимого в его планы не входило, но и лежать так долго он не мог. Вздохнуть полной грудью невозможно, потянуться тоже, еще и щетина постоянно щекочет и царапает, стоит лишь пошевелиться.

- Спи...

Это уже был прогресс.

- Иль, мне неудобно, ты на мне, тело затекло.

- Угу...

Илья перевернулся на бок, стекая с Тимофея, при этом даже не проснувшись.

Аскомин потянулся, разгоняя застоявшуюся кровь, кончики пальцев ног и рук тут же закололо. Спустя минут пять поднялся, наспех оделся и вышел из спальни.

Было холодно даже для него, морозостойкого, но, к сожалению, печку топить он не умел. Нацепив теплую куртку, Аскомин побрел в туалет. На узкой улице рядом с домом стояла знакомая "Ауди", Миша бродил рядом.

- Миш, здорово, что ты тут. Доброе утро. - На лице тут же расцвела счастливая улыбка, Анохин всегда был спасением для него. - Можешь печку затопить? А то Илья спит, а дома холодно.

- У тебя все хорошо? - поинтересовался эфэсбэшник, поспешив в дом. Застудить подопечного в его планы не входило, да и если Симонов заболеет, радости это никому не принесет.