Девон

Глава 10 | Выстрел

Почему-то отражение в зеркале Эверлин казалось размытой иллюзией. И дело было не в непривычном ей образе, даже не во волнении. По необъяснимым причинам она не могла отвести взгляд от собственного лица. Подведëнные глаза, распущенные волосы. Красный шëлк. Четвëртое апреля.

Отец назвал бы это «знаменательный день». Медея — способом отвлечься и окунуться в то время, когда она ещё жила в Велоне. Только и делая, что всю неделю болтая о юбилеях города, Медея замолкала лишь когда речь заходила о традиции запускать на этот праздник семьями три белых шарика в память о погибших солдатах на гражданской войне на территории Велона. Было ли ей обидно, что она никогда этого не делала?

Медея скованно улыбалась и мгновенно переводила тему. Словно всë хорошо.

Иллюзия.

Будучи часто у Медеи, Эверлин виделась с Александром, приветливо кивающим ей каждый раз. Словно он не чувствовал еë замешательство. Словно тогда, в торговом центре, он не сорвался.

Иллюзия.

В дверь постучались. Эверлин медленно моргнула и взглянула на часы. Ещё рано.

— Входите, — со вздохом кинула она, продолжая выглядывать что-то в своих глазах.

Дверь открылась. В проëме появился низкорослый мужчина, и Эверлин удивлëнно к нему обернулась.

— Папа?

Он медленно прошëл в комнату, держа маленькую коробку. Эверлин задержала на ней взгляд.

— Но ещё час до выхода...

— Да, — прервал он еë и поджал губы. Его пальцы прошлись по бархатному футляру. Опустил глаза. — Возможно, для тебя сегодняшний день не имеет значения, и ты сделаешь всë, чтобы поскорее забыть его...

Отец аккуратно открыл футляр, легко провëл по украшению, лежащему внутри.

— Но я нашëл это в кабинете Анны... Думаю, теперь оно твоë.

У Эверлин перехватило дыхание. Ромбовидный чëрный кулон был любимым украшением еë матери.  Анна носила его постоянно. Была с ним на последнем своëм мероприятии. Он хранил еë тайны, пороки. Служил еë оберегом до самого момента смерти. И сейчас Анна наблюдала за действиями дочери из зеркала. Как она брала цепочку, крутила кулон, прикладывая его к груди.

Теперь они едины. Теперь у неë был шанс спастись.

— Ты могла бы надеть его хоть на один вечер, — промолвил отец, убирая еë волосы с шеи. Застегнув подвеску, он склонился. — Ради матери...