прости меня за чувства

Уснуть так и не удастся.

Хочется рассмеяться или заплакать, сделать хоть что-то, чтобы выплеснуть море внутри. Рука нащупывает пачку сигарет, но кажется, здесь была табличка “Курить запрещено”. Отдёргивает себя и начинает теребить рукав кофты, пока мозг не жалея, подкидывает картинки.

В однушке, где обои местами облезли, стоял стойкий запах алкоголя, сигарет и страха. Тёмным пятном, в углу, сидела девушка, обняв колени руками. Плечи подрагивали от истеричных рыданий, пока даже сквозь собственное колотящееся сердце, она слышит звук шагов. Блондинка, словно кошка, подкрадывается аккуратно. Она садится на корточки перед плачущей и подымает её лицо за подбородок. Рыжие, ещё тогда, длинные волосы, спадали на глаза и Арина почти нежным жестом заправила пряди за ухо. 
- Солнышко, ты же не тупая? - говорит вкрадчиво, точно, как объясняя что-то ребёнку, Виктория отрицательно мотает головой, а Арина расплывается в улыбке, глядя на наливающийся синяк под глазом девушки, - Тогда, почему ты свалила гулять с этой шалавой, если мы договаривались, что вы больше не общаетесь.
Тон резко сменился и чужая рука уже хватает её за волосы, оттягивая их назад, тем самым вновь заставляя смотреть лишь на себя.
- Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю. - выплевывает блондинка, поддаваясь вперёд.
Ей страшно. Она умеет за себя постоять, но Арина кажется непобедимой. От неё ноги дрожат, и взгляд хочется спрятать. Ей всего 17, а Арина на шесть лет старше, значит умнее. 
Жалкая, какая же она жалкая. 

Любит? Хорошая шутка.
Паника подступает, комом в горле. Виктория думает, что её сейчас стошнит. Но она молчит, упорно не подавая виду. Все сейчас смотрят, но ни одна из соучениц не увидит слёз. Верховенская поклялась себе не плакать, больше никогда снова. Это же слабость, а она больше не слабая.
На плечо ложиться чья-то тёплая рука и сжимает его. Зеленые глаза отрываются от уже потухшего экрана и смотрят на веснушчатое лицо. Олений взгляд собеседницы, наполнен искренней тревогой.
- Девушка твоя? - аккуратно обращается к Вике, девушка приятной внешности.
- Бывшая. - взглотнув, ответила та, начиная немного успокаиваться. 
Короткостриженная лишь понимающе кивает. Новая знакомая, по имени Рони, больше не задавала вопросов, она была немой поддержкой, за что, Верховенская поблагодарила бы её, но прерывать молчание сил и желания не было. Вика видела, как Кира отреагировала на свой экран, она наблюдала за её поведением, улавливая контраст между истерикой и этой тихой грустью после слов бабушки. Антагонист с тяжелой судьбой. Даже такие монстры способны ценить кого-то. Впервые, за весь вечер, в глазах белобрысой не было пугающей пустоты. 
Андрющенко разбила телевизор. С её экрана вещал мерзкий голос, от него хотелось закрыть уши, ибо даже по интонации, можно было составить портрет неуверенного в себе мальчишки, который вымахал лишь физически. По примеру брюнетки, все начали бить телеэкраны, а ребята со съемочной группы только кивали, одобряя чужие действия. Верховенская съехала по стене, ожидая конца представления. Сил не было от слова совсем, даже для того, чтобы бояться следующего испытания. Самое страшное, уже произошло. Она специально, лишь вскользь упомянула Арину, делала акцент на матери с отчимом, но сценаристы беспощадны.