Разлука Орхидеи и Повелителя демонов

Глава 38.1

Наступила ночь - небо было темным, словно чернила.

На черной как смоль горе Цяньинь Дунфан Цинцан зажег свечи на столе и сел возле него. Огонь свечей отбрасывал очень длинную тень.

На кровати позади него, Маленькая Орхидея была несколько беспокойна, стараясь пошевелиться. С момента ее перехода в новое тело прошел уже целый день, но она могла поднять только руки. Повороты шеи, ног и талии по-прежнему были ей неподвластны.

Из-за этого Маленькая Орхидея испытывала чувство тревоги и беспокойства, особенно, потому что находилась в одной комнате с Большим дьяволом...

"Больше не поворачивайся". Дунфан Цинцан не повернул в ее сторону головы и равнодушно пил чай: "По моим расчетам, не прошло еще и трех дней. Поэтому ты не можешь полностью приспособиться к этому телу и проворно передвигаться."

Маленькая Орхидея фыркнула. Каждый раз, когда Дунфан Цинцан заговаривал с ней, она чувствовала, что в глубине ее сердца был какой-то остаточный гнев, который до сих пор не рассеялся. Неосознанно она решила поспорить с ним: "Не выделывайся. Создав тело, ты вынудил человека, который оказался внутри, несколько дней быть неподвижным".

Услышав такие слова, Дунфан Цинцан, попивая чай, сделал вид, что ничего не слышал. Отставив чашку с чаем, он задумался, а затем нахмурил брови. В его голове возникло странное чувство. Как он только мог смириться с подобным оскорблением от маленького цветочного демона...

Казалось, что... он действительно привык к подобному.

Он отхлебнул из чашки чая, отпив полный глоток, чтобы прополоскать рот. После этого он взмахнул рукавами и погасил огонь на столе, отчего комната погрузилась во тьму.

Сердце Маленькой Орхидеи сразу же забилось быстрее.

Услышав звук шагов Дунфан Цинцана, который медленно подходил к ней, Маленькая Орхидея запаниковала: "Что тебе нужно?!".

И хотя ее глаза не могли ничего разглядеть в кромешной тьме, но, когда Дунфан Цинцан сел рядом с кроватью, необычное тепло и гнетущее ощущение от него все же были весьма различимы.

Если бы Маленькая Орхидея могла двигаться, она бы подтянула ноги, чтобы прикрыть грудь, и отступила бы к угловой стене, крича при этом "Дерзость".