eighteen ➸ ziam au [Russian translation]

Первое воспоминание

"Долгий путь с детской площадки".

Это была его ошибка.

Когда Зейн сидел около больничной койки, сосредоточив взгляд на окровавленном лице Лиама, он думал только о том, что происходящее было его виной.

Он поерзал на неудобном пластиковом стуле, рукой стерев слезы, оставшиеся на щеках. Раньше он никогда не чувствовал себя настолько уязвимым и сломленным, словно его сердце было вырвано из груди; никогда не ощущал вес вины на плечах, точечно касавшейся шеи, будто желая вырезать воспоминания на теле.

Другое рукой парень держал обмякшую и холодную руку Лиама, прижавшись пальцами к пальцам Пейна. Всхлип вырвался из груди, и он почувствовал, как слезы собрались в уголках глаз.

"Только не снова, - подумал Зейн, - ты проплакал всю ночь. Закрой рот и перестань быть трусом".

Но Зейн не мог остановить себя и всхлипнул. Он так любил Лиама, посвятил всю жизнь парню с чарующей улыбкой и ушел, разрушив все.

- Мне так жаль, - прошептал он хрипло. - Я люблю тебя.

И Зейн ждал. Ждал, пока Лиам откроет прекрасные шоколадно-коричневые глаза и нахмурится, спросив, почему он плачет; когда Лиам оближет сухие губы и любяще улыбнется ему; когда Лиам встанет с чертовой кровати и возьмет его лицо, сотрет все слезы и поцелует. Он ждал ощущение хныканья, когда Лиам слишком быстро уйдет или отругает его и будет спорить на одном дыхании; что Лиам скажет "я люблю тебя"; когда Лиам выйдет из комы.

И целый день Зейн ждал.

***

- Выше, Зейни! - кричал пятилетний Лиам лучшему другу, толкавшему качели. Зейн улыбнулся, показав пробел в переднем ряду (вчера как раз выпали два зуба).

- Лиам, ты упадешь, - поспорил Зейн, маленькими ручонками замедляя движения, чтобы друг легко раскачивался.

Брюнет надул губы, спрыгнув с качелей... и приземлившись на попу.