Show me your Patronus

12

Апрель 2023 г.

После обеда, во время окна между занятиями, Ван Ибо находит его в Учебном зале. Если быть точным, то врывается, едва не снеся дверь, а затем опускается на соседний стул. Сегодня здесь на удивление пусто. Сяо Чжань даже опешил, когда пришел, подумав поначалу, что зал закрыт. Но нет, вот он занимается тут один и в удивлении вскидывает голову, с беспокойством наблюдая за взъерошенным и каким-то перевозбужденным слизеринцем.

– Меня отстранили от игры, – сообщает мрачный, как туча, Ибо вместо приветствия, и у когтевранца все холодеет внутри от этих слов. Сяо Чжань разворачивается к нему корпусом, заглядывая в глаза. Он даже на короткое мгновение думает, что ему это послышалось. Ну в самом деле, глупость какая, чтобы Ван Ибо и отстранили? Такое вообще возможно? Что нужно сделать, чтобы до такой степени прогневать преподавателя?

– То есть как отстранили? – озадаченно хмурится когтевранец, и сердце тревожно сжимается от нехорошего предчувствия.

– Вот так, – раздраженно фыркает Ван Ибо, бросая на стол свою сумку с принадлежностями. – По словам профессора Рейкпик, я остаюсь единственным возможным подозреваемым из-за того, что был неподалеку от места происшествия с Мирандой, – читать как несколькими этажами выше, целуясь с Сяо Чжанем. Это настолько абсурдно, что даже смешно. Наверное, поэтому когтевранец с неким скептицизмом выслушивает пламенную речь недовольного своим незавидным положением Ван Ибо. – Как тебе такое?

– Но это же абсурд, – восклицает Сяо Чжань и придвигается к слизеринцу ближе, кладя руку ему на плечо и ободряюще сжимая. – Мы что-нибудь придумаем, я это просто так не оставлю, – заверяет он парня. – Нельзя просто взять и отстранить ученика от игры, не имея на то весомых доказательств. А у них нет ровным счетом никаких доказательств, кроме того, что ты тоже из Слизерина и был в ту ночь неподалеку. По такой логике, в наших с тобой проделках можно обвинить половину школы.

– Почему ты не сказал, что тебе подкинули записку не встречаться со мной? – неожиданно спрашивает его Ибо, и от холодного пронзительного взгляда парня кожа покрывается мурашками. Сяо Чжань тяжело сглатывает и сминает в пальцах чужую мантию. Его бросает в жар, и это ощущение скорее сродни болезненной лихорадке, нежели возбуждению. Неприятное и рождающее в груди тревогу. К такому вопросу он точно не был готов. Да и кто на его месте был бы? Когтевранец даже не думал, что Ван Ибо когда-либо узнает о той проклятой записке. И о новой, к слову, тоже, которую Сяо Чжань решил пока попридержать у себя и самому разобраться в происходящем.