Безобразный король / Уродливый император/ 丑皇

Экстра 1-3.

После того как дворцовый персонал подал еду, они один за другим удалились, оставив их одних в большом дворце.

У императора Пинву было много причуд в жизни, и одна из них заключалась в том, что он не любил, когда ему прислуживали во время еды. Он не только не любил, когда его ждали во время еды, но и не любил, чтобы кто-то подходил к нему, кроме евнуха Чжана, когда тот одевался или принимал ванну.

Все дворцовые люди думали, что евнух Чжан много работает и должен все делать, но они не знали, что .......

Еда на столе была небогатой, не такой роскошной и экстравагантной, какой она должна быть в легендарной королевской семье.

Чжан Пин взял его, сделал глоток и чмокнул губами: "Вкус немного странный. Что вы попросили кого-нибудь положить в него?"

"Я попросил их нарезать имбирь и посыпать им суп".

Чжан Пин отодвинул нефритовую чашу с дороги: "Я же говорил, что вкус не очень. Ты знаешь, что я не люблю имбирь, но ты все равно превратил его в пасту".

"Ты готовил для меня имбирный суп, когда я болел. Мне он не нравился, но ты заставлял меня".

Чжан Пин совсем не выглядел виноватым: "Конечно, иначе ты бы не выздоровел так быстро".

С этими словами он взял в рот кусок рыбы, чтобы смыть вкус имбиря, и сказал.

"В конце концов, он твой дедушка и он стар, так что неправильно оставлять его стоять перед кабинетом. По крайней мере, дай ему место, где он может отдохнуть".

Хуанфу Цзе проигнорировал его и сам налил себе миску лечебного супа.

"Он острый?" Чжан Пин не мог не восхититься им от всего сердца, так как он пил его, не меняя выражения лица. Извращенцы есть извращенцы, даже пить имбирный суп могли лучше, чем другие.

"Ммм..." Хуанфу Цзе слегка нахмурился. Ему тоже не нравился имбирный суп, но он также не хотел заболеть. Если он заболеет из-за Чжан Пина, боюсь, его "заразителю" придется несладко.

Сердце Чжан Пина смягчилось, и он подал ему миску риса и положил на тарелку перед ним несколько кусочков сильно пахнущих овощей.

Хуанфу Цзе держал свою миску и медленно ел.

Не то чтобы они оба не знали королевского этикета, наоборот, они усвоили его глубже, чем кто-либо другой, и раньше боялись, что кто-то будет придираться к ним с точки зрения этикета.