Нельзя тебя любить

Ох, этот учительский тон

Сайно

    Меня разбудило не только похмелье, но и ласковое поглаживание по волосам. Если бы не усталость, то я бы вздрогнул, но сейчас я лишь смог приоткрыть глаза. Самая добрая улыбка расплылась на ее лице. Огненные волосы струились по плечам, а глаза наполнились слезами. Она кинулась обнимать мою шею, пока я, все еще не веря, осторожно коснулся ее спины. Под ухом послышалось хныканье, руки на шее сжались сильнее. Я приподнялся, облокотился о спинку постели и потянул к себе Нилу, что присела на край кровати и продолжала плакать на моем плече.
—Саайноо...–Навзрыд проговорила Нилу, чей голос дрожал, –Ты снова...Ты тут.
    Молча уткнувшись в ее волосы, мои руки крепко сжали девичью талию, а пальцы вцепились в белую водолазку. В нос ударил женский парфюм, а слух уловил уже не тот высокий голос, что был четыре года назад. Нилу изменилась, действительно повзрослела, даже, как показалось, стала выше. Отпрянув, она заглянула в мои удивленные глаза и заплакала сильнее, теперь уже прижавшись к моей груди. Ее тонкие пальчики смяли лоскуты моей толстовки. В дверном проеме я заметил белобрысого Кавеха, который вытянулся, но все так и оставался изумительно аристократичным. Его талию обтянула высокая посадка прямых штанов, а поверх была легкая рубаха. Его глаза и рот приоткрылись, он так и не прошел в комнату, будто я – призрак.
—Черт, это не глюки?
    Голос Кавеха почти не изменился, но я так сильно по нему скучал, казалось, что это самый приятный сон за всю мою жизнь. Щелчок – все испарится. Но ничего подобного. Я ущипнул себя два раза, но никто не пропал, и мне удалось спокойно выдохнуть.
—Нилу...–Острожно позвал я, из-за чего она задержала дыхание и резко посмотрела на меня.
    Ее глаза покраснели, а рот приоткрылся, она сопела и хлюпала носом. Я осторожно взял ее лицо в свои руки и сжал губы в плотную линию.
—...Как...как дела?
    Все замолчали на секунду, а потом вдруг Нилу засмеялась и стерла остатки слез. Кавех тоже усмехнулся и решился наконец пройти в комнату.
—Сайно...Ты все тот же Сайно... –Проговорила девушка и подгладила мою щеку. –Мне тебя очень не хватало. Мои дела прекрасны, хочу столько тебе рассказать!
    Я перевел взгляд на Кавеха, который встал над Нилу, безмолвно спрашивая и его самочувствие.
—Ой, у меня тоже все в порядке. Недавно взялся за тяжкий проект, но прибыльныый, ух! –Он чмокнул кончики своих пальцев и захохотал.
    Я оглядел их широченным глазами, все еще не смея дышать полной грудью. Свежая рана под ребром завыла от объятий Нилу, однако я даже и не смел отталкивать девушку подальше.
—Идем на кухню, я пиццу принес. –Послышался голос аль-Хайтама из коридора, который хлопнул входной дверью.
    Все обернулись на зов. Нилу подскочила и потянула меня за руку, снова ярко улыбаясь в темноте комнаты.
—Пойдем! Мы так давно не ужинали вчетвером, я очень сильно хочу поговорить обо всем!
    Запах пиццы убил меня, заставляя живот жалобно кричать. Голова все еще болела, но длительный сон позволил немного прийти в себя. После вчерашних событий на склоне я потерял контроль и снова решил подсесть на "водочную диету", а то есть питаться исключительно водкой. Если бы не приход аль-Хайтама, то я бы до сих пор валялся на полу, может, даже хряпнул бы еще пару глотков. Когда я высосал первую бутылку спирта, мне стало необъяснимо холодно, хотя от высокого градуса алкашки должно быть жарко. В гардеробе я нашел пальто и дрожащими пальцами натянул его на себя, укутываясь посильнее, однако не успев пройти и пару шагов, я ебнулся на пол, кое-как облокотившись о дверь в зал, которую запер с первых секунд поселения в эту этажку. Все потому, что когда я увидел безобидные диванчики, телевизор и кофейный столик, в голову сразу пришли воспоминания, как мы с ним, в той самой квартире, что подарили мне на восемнадцатилетние, вместе объедались шаурмой, соус капнул на ковер, и мы со смехом оттирали его зубными щетками и швабрами. Эти теплые воспоминания вызвали дрожь по всему телу, даже страх, поэтому я решил не заходить больше в чертов зал.
    Нилу подняла кусок пиццы, будто бокал, и начала говорить тост с улыбкой.
—За возвращение моего любимого мальчика. За Сайно! 
    Я смущенно опустил взгляд, за что меня пихнул в плечо аль-Хайтам. Его лицо тоже светилось, а глаза искрились, пусть он и пытался это скрыть. Кавех же, вытащив из пакета около раковины напитки, разлил их по стаканам.
—Лимонад! Сайно, можешь сделать вид, что это шампанское. –Он налил мне сладкий напиток в бокал и украсил его зонтиком, –Ну, вообще, я хотел взять реальное бухло, но аль-Хайтам сказал, что у тебя с сегодняшнего дня аллергия на алкоголь, так что обойдемся этим.
    Я покосился на Хайтама, который пожал плечами как ни в чем не бывало.
—Не сожрите всю пиццу сразу, –Сказал сероволосый, –У нас будет еще гость.
«Гость?»
    Я перебрал в голове всех знакомых, в голову пришли лишь отец аль-Хайтама, Алиса и мой прошлый препод.
—Кто?
    Как только вопрос сорвался с моих губ, телефон аль-Хайтама зазвонил. Из-за низкой яркости я не увидел, кто это был,
но голос в трубке...
—Кавех тебя сейчас встретит,  –Хайтам посмотрел на Кавеха, который возмущенно раскрыл рот и нахмурился, –Не обращай внимания на странный взгляд охранника, я его предупредил.
    Аль-Хайтам накрыл телефон рукой и шикнул на светлую макушку.
—Метнись кабанчиком...–Властно прошептал он сквозь сжатые зубы, –Бегом!
    Нилу встала изо стола и схватила Кавеха за руку. Они выбежали из кухни, а через секунду и из квартиры. Я нахмуренно уставился на спокойный вид своего друга, который уже потягивал лимонад.
—Что? –Спросил он, когда мой взгляд буквально прожег дыру в меж его глаз.
—Кого ты позвал?
«Не хочу думать, даже предполагать, кто это».
—Нашего хорошего друга.
    Недовольно сжав челюсти, я вскочил с дивана, нервно заходил по кухне.
—Даже не говори, что это он. –Оперевшись о раковину, я постарался не потерять равновесие из-за резко покачнувшего мира вокруг. Нервно прокрутив кольцо вокруг пальца, я закусил губу. 
—Хм. –Хлопок двери, удар моего сердца, –вот и узнаем.
    Нилу и Кавех что-то болтали в гостиной, я еле как расслышал их отдаленные голоса, ведь в ушах стучала кровь. Неровно выдохнув, я повернулся спиной к раковине, лицом к двери, но так и не осмелился поднять глаз.
—Я рад, что вы позвали меня...
    Этот голос.
Я слышал его пару часов назад, но ком в горле застрял только сейчас. Руки зачесались снова схватить бутылку любого алкоголя и потерять рассудок, лишь бы только остановить это бешеное сердцебиение и тряску по всему телу.
—Он в порядке?...
     Снова раздалось с гостиной, заставив меня громко втянуть воздух. Глаза зацепились за аль-Хайтама, который немного обеспокоено смотрел на меня. Его брови сошлись на переносице, рука сжала горло бутылки лимонада. Я покачал головой, имея в виду, что все "в порядке".
Мышцы напряглись, зубы клацнули до боли.
Он появился в дверном проеме, ловя мой затуманненый взгляд. Его уши склонил вниз, губы приоткрылись, а шаг замедлился. Кавех, с неловкой лыбой позвал аль-Хайтама, который осторожно покинул свое место и поравнялся с ним.
—Мы будем в соседней комнате, Тигнари.
—Все нормально.
    Дверь закрылась. Я выглядел как запуганный и загнанный в угол зверек, но в глубине души был неимоверно счастлив снова видеть...его.
—Зачем?
Его вопрос застал меня врасплох.
Глаза вновь закрылись, а губы поджались.
—Что «зачем»?–Не слыша собственного голоса, огрызнулся я.
Он громко и протяжно выдохнул, решительно преодолев расстояние между нами. Я вжался в раковину, неосознанно стискивая ее края. Его руки сложились на груди, а голова склонилась набок.
—Зачем ты устроил распой водкой? Это что, шутки тебе? Сильнее этого спирта только блядская самогонка! Ты понимаешь, как это опасно? Для крови, для сердца, для мозга, для костей, для мышц, для легких, –Он загибал пальцы, –Для здоровья в общем! Если бы ты продолжал пить, без помощи аль-Хайтама, то ты бы...
Он запнулся, глядя на мой удивленный вид. Я внимательно слушал его, но от такого разряенного голоса мои глаза расширились, а на щеках появился румянец.
«Ох уж этот учительский тон, тот самый...»
—Я переживал за тебя, в конце концов...Когда узнал, что с тобой произошло, хотел бросить курс и приехать, но аль-Хайтам не позволил. Сказал, что ты отдыхаешь. –Огорченно выдохнув, он отвел взгляд в сторону, –Это произошло из-за меня...?
«Я переживал за тебя. Хотел все бросить и приехать. Я переживал за тебя. Хотел все бросить и приехать. Я...»
—...Это из-за него.
    Мой голос дрогнул.
Его брови нахмурились, а глаза вернулись ко мне.
—Из-за него? Кого?
—Неважно...По крайней мере сейчас...–Острожно выдохнув, я, сквозь силу, сделал тяжелый шаг ему навстречу.
    Слово вертелось на языке, но я не решался его сказать. Имя застряло в горле, а я был верен своей притче. Семь букв втерлись в кости, однако я забыл название своей болезни.
—Скажи...–Медленно начал я, чувствуя повышающийся жар, –Н...На...
    Паника захватила с головой, взгляд не мог за что-то хватиться, сердце грохотало в груди. Неожиданно, я почувствовал на плече вес его ладони, а перед лицом застал взволнованный красивый лик.
—Ты не можешь сказать моего имени, да?
    Дыхание по-тихонько приходило в норму. От его понимания подкосились колени, но меня заставляла стоять на ногах эта холодная рука на плече.
—Прости.
Он покачал головой и взял мое лицо в свои ладони.
—Что же они делали эти четыре года с тобой?..
    Я даже и не понял, как оказался в его теплых и мягких объятиях. Мои пальцы неловко смяли его футболку, а кожу талии посыпало дрожью от его ледяных рук.
—Эй, Сайно, –Прошептал он на ухо, –Назови...мое имя.
    Тяжело сглотнув, я почувствовал жар на щеках. В следующую секунду его рука осторожно сжала мои рассыпавшиеся волосы, собирая их в хвостик. Стянув со своего же запястья резинку, он закрепил мои патлы на затылке, довольно улыбаясь.
—Ээ...Т...Ти...–Неуверенно начал я.
—Таак...
    Холодная ладонь легла на мою щеку, большой палец погладил кожу, а я сбился с толку, снова дыша наперебой, только уже не от страха, а от чего-то...другого.
—Ты...Что ты делаешь? –Выдавил я, пока рот немел.
    Палец коснулся моих губ, а изумрудные глаза сверкнули.
—Ну же. Назови мое имя.
—Ах...Ты не даешь сконцентрироваться. –Проворчал я.
—Правда? –Он на секунду ухмыльнулся, но вскоре состроил вид, что даже в мыслях не было такого.
—Да...очень сильно сбиваешь с мыслей...
Он придвинулся ближе, вжимая меня в проклятую раковину еще сильнее. Ощутив его дыхание на своем лице, губы неосознанно приоткрылись, дыхание сбилось.
—Может...Другим способом все-таки получатся назвать мое имя?–Перейдя на шепот, спросил он.
   Холодные пальцы пощекотали мой затылок, пока другая его рука крепко держала мою талию.
—Каким?...
    Мой шепот был слышан только мне.
Воздух между нами рассек поцелуй. Поначалу мягкий, неощутимый, но вскоре его рот впился в мой, настойчиво углубляя это безумие. Я поддался, отчаянно цепляясь за остатки желания вновь чувствовать это – приятную взбудораженность от близости. Его губы как были мягкими, так ими и остались, однако снова чувствовать их через реальный поцелуй было невероятным чувством, будто это мой первый раз. И это действительно был первый раз, в новой жизни.
—Что ты делаешь... –Прошептал я, прерывая поцелуй. –Тигнари...
    Юноша остановился, в изумлении взглянул на меня, а после улыбнулся.
—Получилось. –Рука сжала мою толстовку, –Еще. Назови мое имя еще раз.
—Черт побери...–Моя ладонь легла на его грудь, –Тигнари. Тигнари, Тигнари...
    Слова слетали с горящих губ раз за разом, будто я читаю молитву. На душе снова тепло, снова свободно. Оковы спали, стало легче дышать. Тигнари простонал, явно наслаждаясь.
—Дааа...Да-да. Наконец-то. –Он довольно улыбнулся, –То, что ты сказал вчера...Нет, это не ошибка. Мы – не ошибка. Теперь, когда ты здесь...Даже не вздумай снова уходить. Ни за что.
     Голова все еще болела, тело все еще тряслось, но сейчас...Это казалось каплей к море чувств к нему. Всё, что я старался заглушить четыре года вдруг нахлынуло цунами, смыв с берега мое жалкое «забудь».
Тигнари снова припал ко мне губами, а я вцепился в его кофту, стараясь расслабиться. В поцелуе вел скорее он, чем я. Его смелые движения сводили с ума и, черт побери, если бы не мои друзья в соседней комнате, я бы не сдерживался. С рук будто спали наручники, и теперь мои ладони бесстыдно заблуждали под его футболкой. Он охнул мне в рот, но вскоре снова вжался в губы, лаская кожу на шее. Мои пальцы нащупали очертание крепкого торса, от наслаждения я не сдержался и рыкнул ему в губы.
«А не спешим ли мы...?»
    Дверь распахнулась, а на пороге застыл Кавех. Резко отстранившись от Тигнари, я смущенно взглянул на белобрысого, чувствуя как розовеют щеки.
—Ой, ептеть...Вы это...Короче...–Он повертел пальцами в воздухе, –Ну, там...В общем, не отвлекайтесь...
    Дверь закрылась.
Пару секунд.
Мы с Тигнари захохотали так громко, как я не смеялся прежде. Живот и лицо заболели от смеха, я упал лицом в его плечо, не мог остановиться.
—У меня много вопросов. –Сказал Тигнари, стараясь вернуть серьезность.
—И у меня. Связаны с твоей невестой.
     Руки Нари привлекли меня к себе, закрыв в объятиях. Его тяжелый выдох сказал все за себя: тема не лучшая.
—Иди. Поешь пиццу. –Сказал я, кивая на стол.
—Стой.
Я посмотрел на его лицо, которое застыло в шоке, будто за моей спиной приведение.
—Ты это...слышишь? –Прошептал Нари и сел передо мной на колено.
Нахмурив брови, я постарался прислушаться, но ничего подозрительного не услышал.
—Смотри-ка. –Тигнари медленно схватил меня за бока, прижимаясь ухом к животу, –Да он орет о голоде! Бульк, Бррр, баах.

Через минут десять все вернулись на кухню. Нилу и Кавех "незаметно" переглядывались, в то время как аль-Хайтам надел зачем-то черные очки и тянул из детской трубочки лимонадику. Тигнари сел рядом, моя ладонь незаметно зарылась в мехе его хвоста, согреваясь.
—Я вам такое расскажу! –Начала Нилу, –Мы с Кавехом и Хайтамом пошли на каток прошлой зимой. Они же как две коровы на льду, вечно шлепались задницами. В один момент Кавех так ударился своей жопой, что там лед потрескался!
—Чтоо?!? Нет! Точнее, да! –Оправдывался Кавех, –Но это значит, что у меня крепкие булочки!
Я не сдержался и засмеялся громче всех, чуть не ударившись лбом об стол. Меня подхватил Тигнари, умирая от смеха.
—Черт, почему я не удивлен...–Пробормотал я, снова хохоча до боли в щеках.
Друзья поведали мне, чем они занимались эти четыре года, упуская грустные события. Под конец нашей встречи у меня болел живот, щеки покраснели, а тело впервые чувствовало жар вместо холода. Рука Тигнари осторожно гладила мои пальцы под столом, вычерчивая трафарет моих вен и выпирающих косточек. Снова быть в этой компании как-то странно. И все эти приятные поцелуи, накатившие чувства тоже странные. Их веселье заражает меня, но и пугает. Меня убежали, что я ни на что не годен, что все, кто меня любили, давно похоронили в своей памяти. Однако здесь и сейчас...Нет, это не так. Нилу улыбается как обычно, Кавех возмущается и подстрекает Хайтама, а тот остается в таком же похуистическом состоянии как прежде. И Тигнари тоже остался таким, каким и раньше, и даже сейчас, как и в прошлом, я нуждаюсь в нем как в кислороде. Меня страшила мысль, что он навсегда останется со своей невестой, позабыв меня, но я тешил себя жалкими надеждами, что все будет хорошо. В голове все еще не укладывалось и не верилось, что я снова погружаюсь в пучину счастья со своими друзьями, но так и было.
В один момент я поймал себя на том, что пытаюсь запомнить каждую деталь Нари, не забыть мелочей. И это пугало, будто я...готовлюсь к прощанию с ним.
—Что это? –Я притянул к себе правое запястье Нари, рассматривая бисерный браслет.
—Ах, это...Коллеи подарила, когда мы готовились к летнему балу. –Он глянул на вещицу как на драгоценность, –Я почти не снимаю его.
—Милая штучка, под цвет твоих глаз.
***
С того момента, когда мы сидели компашкой, прошло пять дней. Настала пятница. За это время мы с Тигнари так и не могли провести много времени друг с другом, встречаясь лишь в жалких кафешках на пару минут. Все потому, что мне делали новые документы, а светиться в городе пока нежелательно, что насчет Тигнари...Ему не позволяла найти свободное окошко учеба и...И Лайла. Буквально недавно они ехали выбирать костюм жениха. Лайла не отпускает его ни на секунду, что вызывает во мне не только злость, но и...ревность.
К счастью или сожалению, наступила пятница. Тот день, когда я должен буду рассказать все, что мне довелось пережить.
Придется поведать причину, почему я разрушил наше прошлое.