— Преподаватель Чон, можно? — Розэ тихо вошла в кабинет, закрывая за собой дверь и глядя на то, как Чонгук снимает очки и устало потирает переносицу, закрывая ноутбук.
— Я думал, ты домой ушла.
— Ну что вы, мне же надо заслужить оценку на экзамене, поэтому, вот, пришла помогать любимому преподавателю. - сьехидничала блондинка, ничуть не опасаясь гнева брюнета.
— Ну тогда вперёд, вот это перенести надо. — Чонгук указал на стопку бумаги и приподнял бровь.
— Ты позвал меня, чтоб я тяжести таскала? Серьёзно?- надулась Розэ.
— Я книги отнесу, а ты возьми эти курсовые. Понаписали херни, что только в мусор их выкинуть.
Парень недовольно поморщился и снова закатал рукава рубашки, приковывая жадный взгляд Розэ к своим сильным предплечьям с отчётливо проступающими под загорелой кожей венами.
— Что, уже потекла, детка? Я же прекрасно помню, какой влажной ты становишься со мной ...и как быстро... - усмехнувшись , едва слышно обронил Чонгук, заметив ее голодный взгляд.
Но Розэ лишь хмыкнула и потянулась за кипой бумаг, лежащих на его столе, нарочно прогибаясь кошкой через брюнета, который от такой откровенной провокации не удержался и с силой сжал ее бедро, начиная поглаживать сквозь ткань юбки.
— Преподаватель Чон, что вы себе позволяете?! Я же ваша студентка, а это сексуальное домогательство! — наигранно возмутилась девушка, хоть от ощущения его горячих пальцев, властно сжимающих ее бедро, ей вмиг стало жарко , а внизу живота приятно потянуло .
Чонгук на это лишь усмехнулся, даже не думая убирать руку, и лениво протянул хриплым низким голосом:
— Решила построить из себя невинную девственницу? Брось, сладкая ... У нас разницы в возрасте почти нет... Да и мы с тобой уже переспали. Дважды.
— Хмм... А знаешь, ты прав ... И потому... я могу спокойно сделать так. — Розэ резко наклонилась к нему и опустила руку на его пах , сжав член через брюки, заставляя старшего вздрогнуть и сцепить зубы.
---- Осторожней, детка... Ты ведь сейчас играешь с огнём... - хрипло мурлыкнул он, едва заметно приподнимая бедра и толкаясь ей в руку.
— Напугал... - в тон ему ответила Розэ, чувствуя, как между ног становится жарко и все более влажно с каждой секундой, что она проводит наедине с преподавателем, а в тесной комнате словно разом стало меньше воздуха.
— Зря ты так... — хрипло прошептал он, резко поднимаясь и прижимая ее к столу своим стройным горячим телом и пробираясь рукой под строгую юбку. Длинные пальцы преподавателя скользнули по намокшему тонкому кружеву между ее бедер , и он пошло усмехнулся, прикусывая губы .
---- Уже такая влажная от мыслей о моем члене, малышка? - хрипло мурлыкнул брюнет, глядя на неё из-под ресниц и продолжая медленно поглаживать между ног.
Но Розэ ничего не ответила, лишь задышав чаще и кусая губы, чтоб не доставить ему удовольствие услышать её стон.
— Как студентка с таким скверным характером стала отличницей? - невозмутимо поинтересовался он, хотя, чувствуя, как она сжимается вокруг его пальцев, едва сдержался, чтоб не повалить её на учительский стол и оттрахать так глубоко и грубо, чтобы она забыла даже само слово "дерзость".
— Сказала бы, что сосала, но ты же от ревности умрёшь. - усмехнулась она, томно глядя на него из-под длинных ресниц.
Чонгук едва слышно хмыкнул и наконец убрал пальцы, неожиданно отпуская девушку и усаживаясь обратно на стул.
— Тебе же нужны хорошие оценки по моему предмету? Тогда тебе придётся их заработать, --- невозмутимо заявил он, а затем порочно усмехнулся, указывая взглядом вниз, на внушительный бугор в своих идеально выглаженных брюках. И, вместо того, чтобы послать его по известному всем адресу, Розэ... послушно опустилась перед ним на колени, как прилежная студентка и хорошая девочка, которой на самом деле никогда не была.
Чонгук закатил глаза с глухим стоном, откидывая голову назад и до боли сжимая кулаки, когда тонкие пальчики Розэ вновь накрыли его возбужденный член, ощутимо сжимая и поглаживая сквозь ткань, а затем расстегнули молнию брюк , освобождая стоящий колом ствол , и все его тело прошило разрядом тока от ощущения ее мягких влажных губ, спустя мгновение сомкнувшихся вокруг головки.
Член нещадно пульсировал , наливаясь спермой , пока она отсасывала ему так усердно, словно действительно работала на оценку, и Чонгук усмехался , зарываясь рукой в ее распущенные волосы , кусая губы и стараясь не стонать слишком громко, но долго выносить эту сладкую пытку не стал и, прохрипев глухим от желания тяжёлым голосом:
--- Достаточно ,--- сжал светлые пряди на ее затылке в кулак и заставил отстраниться, а затем поднялся на ноги и прижал ее к ближайшей стене, впиваясь в сладкие губы грубым развязным поцелуем.
Чонгуку было плевать абсолютно на все.
На то, что пары ещё не закончились, и в университете было полно народу , что дверь в его кабинет была не заперта , и кто угодно мог зайти в любой момент, на то, что он собирался трахнуть собственную студентку, которой сам же предложил забыть обо всем, что их связывало , но теперь просто не мог оторваться от нее и ее сладких губ, что так послушно приоткрывались под его жарким натиском, что это рвало ему крышу ко всем чертям и заставляло забыть о всякой осторожности. На самом деле, он вот уже две недели не мог выкинуть из головы их последний секс и теперь больше не мог сдерживаться , а эта опасность и запретность лишь подогревала и без того разгоряченную кровь брюнета , и ещё больше распаляла его желание, которое он подавлял в себе так долго.
Но ещё больше его распаляло то, что Розэ, несмотря на свой острый язычок и колкие фразы, которые бросала ему в лицо с неизменной дерзостью , совершенно не сопротивлялась, и он был уверен --- хотела его не меньше.
Она тяжело дышала, торопливо стягивая с него дорогую шёлковую рубашку, которую вряд ли мог позволить себе обычный преподаватель философии, но сейчас это было последнее, что занимало ее мысли, ведь все, чего она хотела, это снова ощутить его внутри и как можно скорее.
Чонгук снова нашел ее губы, и его язык в тот же миг проскользнул в её рот, заглушая ее беспомощные сладкие стоны , от которых член твердел все больше с каждой секундой. Он целовал ее быстро, страстно, жадно, прижимая девушку к стене и торопливо расстегивая ее тонкую блузку, чтобы поскорее добраться до упругой груди.
А Розэ слабела все больше с каждой секундой и совершенно не сопротивлялась , путаясь дрожащими от возбуждения тонкими пальцами в чёрных волосах, целовала в ответ с не меньшей самоотдачей, и не собиралась сдерживать громкого стона, когда Чонгук расстегнул несколько пуговиц на ее тонкой рубашке , стягивая ее с хрупких плеч, и сдвинул чашечки лифчика вниз ,ощутимо сжимая пальцами твёрдые от возбуждения соски. Он грубо сминал ее грудь и целовал с таким упоением, что Розэ уже почти не могла дышать от стонов , а преподаватель вдавливал ее в стену всё сильнее, подаваясь бёдрами вперёд.
Розэ застонала и запрокинула голову, млея от того, как горячие губы Чонгука стали спускаться вниз по её шее к тяжело вздымающейся обнажённой груди , оставляя на нежной коже собственнические горящие метки, и замерли лишь тогда, когда обхватили дерзко вздернутый розовый сосок, принимаясь жадно сосать и тем самым запуская сладкие волны дрожи вниз по ее телу .
— Кажется... мы решили закончить, Чонгук? — задыхаясь, шепнула Розэ, сжимая его широкие плечи, пока мужские губы жадно целовали ее обнаженную грудь.
— Я передумал, — торопливо ответил он, прикусывая твердый сосок и проводя по нему языком. — Требую прощального секса, детка. Примета плохая — если не будет прощального секса, то не разойдёмся.
Девушка не смогла ответить сразу, закусила губу и сдавленно застонала, чувствуя, как трусики пропитываются жаркой влагой от того, что с ней творил этот негодяй.
Прощальный секс?..
О чем он вообще?..
Просто захотел перепихнуться без обязательств, вот и все!
Но все эти мысли мгновенно вылетели у нее из головы, когда Чонгук скользнул рукой ей в трусики, сразу погрузив в неё два пальца. У Розэ перед глазами вспыхнули цветные круги и его красивое лицо с совершенно диким взглядом, а по телу стремительным неудержимым потоком разлилась приятная дрожь , не оставляя в голове ни одной пристойной мысли.
Черт...она хотела его так сильно, что готова была согласиться абсолютно на все, даже на этот блядский ... прощальный секс.
— Ужасно, такого нельзя допустить... мы должны это сделать, — выдохнула она, снова прикусывая губы оттого, как умело он ласкал ее своими длинными тонкими пальцами, поглаживая набухший клитор и вгоняя их внутрь почти по самые костяшки.
— Вот и я о том же, — отозвался Чонгук, старательно ублажая её пальцами и тяжело дыша от возбуждения. У него мозг давно отключился , а перед глазами заплясали яркие вспышки, когда небольшая женская ладонь снова обхватила до боли твёрдый член. Чонгук застонал и машинально подался бёдрами ей навстречу. — Кончала без меня? --- прохрипел он , глядя на нее сквозь ресницы и дьявольски усмехаясь.
— Каждую ночь, — соврала она с томной улыбкой, наслаждаясь его размерами в своей руке, а затем прикусила нижнюю губу Чона и потянула на себя.
— Я тебя сожру, малышка, — прорычал он.
— Хватит трепаться, просто трахни меня уже, — задыхаясь , ответила девушка.
Чонгук усмехнулся и резко убрал руку, а затем опустился на колени перед ней и быстро стянул с нее юбку вместе с бельём, ощущая, как рот наполняется слюной от предвкушения. Чон больше не мог терпеть, прижался губами, быстро нашёл языком набухший клитор и едва не застонал от вкуса этой бестии. Он закинул её ногу себе на плечо и заработал языком быстрее, уделяя внимание каждой мокрой складочке и снова проникая пальцами внутрь ее тела.
— Твою мать, Чон! — простонала Розэ, запрокидывая голову назад.
Она уже едва удерживала равновесие на одной ноге, а затем опустила взгляд и ...чуть не отключилась, ведь...
Этот красавец перед ней на коленях, с расстёгнутой рубашкой и брюками, который закатывал чёрные глаза от удовольствия, его нежный язык, играющий с клитором, длинные пальцы внутри, поглаживающие всё, что нужно. Можно было умереть только от одного этого умопомрачительного вида и стремительно приближающегося оргазма.
Чонгук знал, что долго она не протянет, не выдержит, кончит быстро и будет задыхаться от стонов. Член уже нестерпимо болел, требовал, изнывал, рвался. Но Розэ сводила его с ума так сильно, когда раздвигала ноги перед его языком, что можно было себе отказать на пару минут в полноценном сексе, чтобы видеть ее приоткрытые от стонов искусанные губы и затуманенные от наслаждения глаза. Он ласкал ее все интенсивней, проходясь мокрым языком по такой же мокрой раскрытой промежности , и вскоре хватка её тонких пальцев в его волосах стала сильнее, она прижала его ближе к себе, начала пульсировать изнутри, сжимать его пальцы мышцами и кусала губы так остервенело, что могла прокусить насквозь. Чонгук усмехнулся. Быстро, как и всегда.
— Чонгук! — и снова жалобно, беспомощно , нуждающимся умоляющим стоном на выдохе.
Но он не остановился , наоборот, ещё сильнее присосался к клитору, ускорился и услышал над собой почти крик. Розэ сжала зубами свою ладонь и задрожала.
— Тшшшш, сладкая, — он резко поднялся и прижал ее к себе, поцеловал нежную шею, стянул брюки с трусами до середины бедра и приподнял её выше, раздвигая длинные ноги, и Розэ послушно обхватила ими его поясницу, уткнувшись в его плечо. Приставив член к мокрому входу, Чонгук резко вошёл на всю длину и глухо застонал, выругавшись сквозь сжатые зубы.
Блять... Как же хорошо... Настолько, что можно просто свихнуться .
Жадно сминая ее шелковые бедра, Чонгук вновь накрыл ее приоткрытые губы своими, оставляя на них развязный поцелуй, и пошло усмехнулся, прохрипев:
— Между прочим, мы тут не одни, детка... В любой момент может войти заведующий кафедрой, вот будет неловко, да?
Но Розэ ничего ему не ответила , ведь все ее силы уходили на то, чтоб не потерять сознание от накрывшего ее мощной волной кайфа, когда Чонгук начал двигаться, буквально вколачивая ее в стену , и она вцепилась в его широкие плечи, жадно отвечая на его настойчивые поцелуи, которыми он насиловал её податливый рот, грубо трахая и с лёгкостью удерживая на весу .
Движения бёдрами были резкими, точными, выбивающими воздух из лёгких настолько, что бедная студентка начала задыхаться, а спустя несколько минут и вовсе кончила, обмякая в его сильных руках.
— Детка, ты слишком быстрая... Впрочем... Как всегда... - хрипло прошептал Чонгук ей в шею, оставляя на нежной коже новый засос , чувствуя, как она сжимается вокруг него, но ни на минуту не прекращая с остервенением толкаться внутрь узкого влажного лона, почти кончая от того, как туго шёлковые стенки обхватывают его каменный от возбуждения член.
— Ещё! Я ещё хочу, Чонгук... Пожалуйста... Не прекращай ... — Розэ обвила его шею руками и стала целовать мужские губы с особенным голодом, рвано постанывая от каждого глубокого толчка, от ощущения горячей наполненности внутри. Она хваталась за его широкие плечи и старалась двигаться сама, но с Чонгуком об этом даже думать не нужно, он всё делает сам.
Чонгук отдавал всего себя и столько же брал от неё. Он тяжело дышал, совсем не чувствуя её веса на своих руках, без труда приподнимал и опускал девушку, насаживая на себя, двигаясь навстречу и напрочь забыв о том, что презерватив в заднем кармане, но сейчас точно было не до него. Его ноги дрожали, подкашивались, их сводило мучительно -- приятными судорогами, и, чтоб ещё немного продлить их общее удовольствие, Чонгук крепче сжал пальцами ее ягодицы, не переставал целовать , и отошёл назад, опускаясь на стул и усаживая Розэ на свои крепкие бедра , предоставив ей право самой двигаться, а сам уткнулся носом в полную женскую грудь и ловил кайф от каждой секунды.
Розэ стала громче. И ей тоже уже было все равно, кто может их услышать или увидеть , ведь ей сейчас было слишком хорошо, слишком охуенно, чтобы думать о чём-то другом. Девушка пружинила на носочках, отталкиваясь от пола, жадно целовала загорелую мужскую шею и не останавливалась ни на миг, всё время ускоряясь и улавливая чутким слухом каждый его стон. А Чонгук не мог сосредоточиться даже на её лице, не мог вообще ничего, потому что всё тело отказывало, отдавшись первобытным инстинктам и сумасшедшему порочному наслаждению. Его пальцы подрагивали, с грубой жадностью сжимая ее упругую грудь и оттягивая набухшие соски, заставляя ее стонать все громче и сжиматься вокруг него, спускались к плоскому животу, перемещались на ягодицы, легко шлепали по ним, снова поднимались и сдавливали до синяков тонкую талию, а потемневший почти до полной черноты взгляд постоянно опускался вниз, чтобы видеть, как толстый член исчезает в стройном теле и блестит от смазки. Чон мог кончить в любой момент, но сдерживался, дожидаясь очередного оргазма Розэ.
— Чонгук, — выдохнула она. И это был ее сигнал, предупреждение, что всего несколько секунд, и наступит желаемый момент.
— Иди сюда, — он дёрнул ее на себя и вновь соединил их губы, крепко сжимая ее бедра и больше не позволяя отстраняться от него, и Розэ покорно замерла, отдаваясь в его власть , а он начал быстро приподнимать бёдра, вколачиваясь ещё глубже.
Она издала особенно громкий стон, хотела выгнуться, но Чонгук крепко сжал ее волосы в кулаке, притягивая к себе для глубокого , мокрого , жаркого поцелуя ,и буквально проглотил губами каждую секунду накрывшего ее оргазма и сам едва успел выйти и сдвинуть её со своих коленей, чтобы случайно не кончить внутрь оттого, как судорожно и сильно она сжимала внутри его член. Он понимал, что нельзя, но так сильно этого хотел, что просто пиздец. А Розэ, ещё не до конца пришедшая в себя после очередной вспышки оргазма и влекомая животным желанием , быстро опустилась перед ним на колени и поймала пульсирующий влажный член губами, погрузив в рот так глубоко, как только могла.
— Блять! — выругался Чон и машинально надавил на её затылок, бурно кончая в горячий сладкий рот.
...Реальность отключилась, померкла, исчезла. Он ощущал только крышесносный , невероятно мощный кайф от наступившей разрядки, пока Розэ жадно сосала головку, буквально вытягивая из него всю сперму, а сознание терялось. Он не чувствовал собственное тело и крупно дрожал, превратившись в сплошной оголённый нерв.
Розэ довольно застонала, почувствовав горячие капли на языке, и не позволила покинуть свой рот ни одной, а затем дочиста вылизала все ещё твердый ствол и с громким чмоком выпустила его изо рта, глядя на тяжело дышащего преподавателя снизу вверх хмельными от наслаждения глазами и облизываясь, как кошка.
— Иди сюда, чертовка, — почти прорычал Чонгук и усмехнулся, потянув ее на себя, вновь усаживая на свои колени.
Они едва смогли отдышаться, очень долго молчали и абсолютно наплевали на то, что Розэ сидела на нем голая, а сам Чонгук со спущенными до самых ступней штанами и помятой рубашкой на плечах. Сейчас ничего не имело смысл — только запретный сладкий кайф, который они подарили друг другу.
Розэ сидела на его коленях с раздвинутыми ногами, уткнувшись в потную шею носом, и время от времени проводила по ней языком, собирая солёный вкус, а Чонгук водил кончиками пальцев по ее стройной спине и не хотел ни о чём думать. Только бы ещё немного продлить это чувство ...и всё.
Но он знал, что они ещё не закончили. Всегда всё заканчивалось поцелуем, медленным и глубоким. И потому спустя какое-то время он сжал пальцами её подбородок и потянулся к губам. Розэ обвила руками его шею и с мягкой улыбкой двинулась навстречу, чтоб поставить точку в этих сумасшедших отношениях без всяких условностей.
Вот теперь точно закончили ... Или все же?..
