Как довести профессора

Глава 28. Откровенно

Утром мы должны были выехать в семь часов. Добираться до Москвы было решено на машинах. Как сказал Сергей, дорога в общей сложности занимала часа три-четыре. Профессор поехал на своей машине, и, помимо меня, прихватил одного из преподавателей — грузного пожилого мужчину, кандидата математических наук.
В 6.59 я безудержной птицей устремилась к знакомому автомобилю. Ничто не могло омрачить моей радости — ни хмурое бородатое лицо второго преподавателя, сверлящего меня недобрым взглядом, ни то, что мне пришлось сесть назад, ни даже то, что вместо желанного поцелуя я получила ровное и бесстрастное «здравствуй» от Сафонова.
Счастливее меня не было никого на всем белом свете. Через несколько часов я смогу невзначай коснуться крепкого плеча Сергея, вернуть ему многообещающий взгляд, возможно, даже успею, затерявшись в толпе, прижаться к мужчине и вдохнуть волнующий неповторимый запах.
А к концу дня я, как преступница, проникну в номер мужчины и… На этом месте мое сердце замирало, а в животе сладостно сжималось. Я одновременно и ждала, и боялась нашей первой ночи. Меня не пугала боль, которую неизбежно причинит мне мой первый мужчина. Я стремилась к этому сладостному ощущению, я хотела сгорать, умирать, мучиться в родных руках, снова и снова принадлежать только ему, кусая губы до крови, изнывать от боли и наслаждения, уже не отличая одно от другого.
Я боялась того, что будет после. Мне казалось, после этой ночи я окончательно и бесповоротно осознаю, что влюблена в Сергея, и уже ничего не смогу поделать с этой данностью.
Вот только обрадует ли взрослого мужчину любовь юной неопытной студентки? Спустя какое-то время, когда огонь чуть поутихнет, не пожалеет ли Сафонов? И что мне делать со своим сердцем, если я вдруг замечу, что синие глаза моего мужчины подернулись тонкой коркой льда? А если его поцелуи станут чуть короче, чуть прохладнее? Что мне тогда делать? Куда девать потухшее солнце внутри меня?
Сердце ныло от этих мыслей. Но я уже ничего не могла поделать. Я уже прыгнула в эту пропасть и мне оставалось только жмуриться от оглушительных пронзительных ощущений и сходить с ума от непередаваемой эйфории. Я не знала, что ждет меня там, на дне обрыва, и от этого каждый вздох обретал особую остроту.
Большую часть дороги мы молчали. Наш попутчик периодически заводил с Сафоновым разговоры на профессиональные темы, но Сергей лишь вежливо поддерживал беседу, не давая ей разгореться. Я чувствовала, что его мысли в данный момент были совсем о другом. И тихо млела, ловя жгучие взгляды в зеркало.
Мы думали об одном и том же. Как захлопнется дверь номера, и мы окажемся один на один, глаза в глаза. Громкий стук сердец, шорох кожи, тихий скрип кровати, еле слышный стон, приглушенный нежными губами…
Я смотрела в окно, и улыбка не сходила с моих губ. Сергей через зеркало бросал на меня короткие взгляды, и воздух накалялся, как перед грозой. Только пожилой преподаватель не замечал этого и жаловался то на свои больные колени, то на магнитные бури.
Наконец, мы доехали до гостиницы. Профессор припарковался возле небольшого трехэтажного здания из светлого кирпича, и мы вышли из машины. На ресепшене нам выдали ключи от номеров, и, взяв сумки, мы стали подниматься на третий этаж. На лестнице второй преподаватель значительно отстал от нас, и Сергей, резко притянув меня к себе, жадно поцеловал.
— Это невыносимо… — хрипло шепнул он.
Я порывисто вздохнула и, обхватив профессора за шею, украла еще один короткий пронзительный поцелуй. Надеюсь, здесь нет камер…
Сафонов помог мне занести сумку в номер. Из коридора мы сразу попали в небольшую комнату в светлых тонах. Односпальная кровать, застеленная светло-бежевым мягким покрывалом, тумбочка, возле окна — небольшой стол. Скромно и минималистично…
Профессор положил мою сумку на стул и, оглядевшись, сказал:
— Надеюсь, в моем номере кровать побольше.
Я усмехнулась.
— Все познается в сравнении. После тесной машины это просто хоромы.
Губы мужчины дрогнули в легкой улыбке. Он придвинулся и обхватил мое лицо ладонями. Лаская меня мягким взглядом, он тихо проговорил:
— Если ты сомневаешься, можешь просто не приходить ко мне. Я пойму…
Я удивленно посмотрела на мужчину. Как я могу не прийти? Я уже отравлена, моя кровь заражена им. У меня нет выбора…
Вместо ответа я привстала на цыпочки и поцеловала Сергея в уголок губ. Его глаза вспыхнули. Он знал — эта ночь станет нашей.
* * *
Сразу после того, как мы заселились, нас пригласили на завтрак на первом этаже гостиницы. Там мы встретились с третьим преподавателем нашего факультета, сухопарой, чрезвычайно деятельной дамой лет сорока, и долговязым четверокурсником в старомодных очках с толстенными линзами. Надеюсь, эти люди слишком увлечены наукой и не заметят, как между нами с профессором летят искры.
Сергей сел рядом со мной. Он был сух, немногословен и отстранен. Как и всегда. Коротко переговариваясь с коллегами, профессор неторопливо выпил кофе. От каши он вежливо отказался. Я же от волнения съела и кашу, и йогурт, и огромную булочку с маком.
Косясь на невозмутимого профессора, я испытывала странное смятение. Вот он, рядом, на расстоянии вытянутой руки. И в то же время мужчина, в своем наглухо застегнутом пиджаке, напоминал мне того Сафонова, которого я знала раньше. Руки так и чесались растрепать его волосы и расстегнуть верхние пуговицы мужской рубашки. Но напротив нас сидели его коллеги и всё, что я могла, это мысленно впиваться в губы хладнокровного профессора и прикусывать их до крови, до мужского беззащитного стона…
Поле завтрака нас посадили в микроавтобус и отвезли в университет, где вовсю шла подготовка к завтрашней конференция. Нужно было прогнать выступления и решить все технические вопросы. Я отвечала за визуальную составляющую доклада и всё, что от меня требовалось, это вовремя перелистывать слайды. Я искренне наделась, что смогу с этим справиться. Главное, вовремя подобрать слюну и поменьше пялиться на выступающего Сафонова. Я в себя верила.
‍  ‌ ‌     ‌ ‌ ‌     ‌   ‌ ‌   ‌       ‌   ‌ ‌ ‌   ‌ ‌       ‌ ‌     ‌ ‌   ‌   ‌       ‌   ‌ ‌‍
В актовом зале собралось много людей. Сплошь одухотворённые возвышенные лица людей науки. Средний возраст собравшихся составлял лет пятьдесят. Изредка мелькали перепуганные, согнувшиеся под тяжестью доверия, студенты. Девушек моложе сорока вообще не наблюдалось. Я чувствовала себя слегка лишней на этом празднике жизни.
Кинув на меня ободряющий взгляд, профессор поднялся на сцену к трибуне и о чем-то переговорил с организаторами. Затем он без включенного микрофона зачитал свой доклад, взглядом давая мне понять, где нужно переключать слайды. Мне показалось, что всё это время я не дышала, любуясь своим мужчиной. Медленно, но верно превращаясь в растаявшую лужицу, я все же успевала вовремя листать изображения. В общем, я могла собой гордиться.
Наконец, Сафонов спустился ко мне и, полоснув взглядом-молнией, сказал:
— На сегодня мы свободны. Можем вернуться в гостиницу или погулять по городу…
Замерев с ноутбуком в руках, я пролепетала:
— В гостиницу…
Сергей коротко кивнул и, забрав из моих подрагивающих рук ноутбук, тихо проговорил:
— Машина ждет нас…
Как во сне я вышла из здания и села в машину. Сафонов, напряженный и немногословный, был рядом. Мы не позволяли себе вольностей и держались на расстоянии. Лишь в машине Сергей нежно обхватил мою ладонь и держал ее всю дорогу. Меня трясло. Я ничего не могла с собой поделать.
Сосредоточенные и серьезные, мы поднялись на третий этаж гостиницы. Помедлив полсекунды, я шагнула за Сергеем в его номер…
Щелчок закрывающейся двери. Судорожный вздох. Жадные дрожащие мужские руки на моей талии. Спиной больно упираюсь в стену. Болезненный выдох. Мужские одержимые губы на моих губах. Лихорадочный шепот. Тяжелое тело вжимает меня в стену. Невольный стон. Хрупкие запястья грубо сжимают сильные мужские руки. Я — вытянувшаяся тонкая струнка. От вездесущих голодных поцелуев замирает всё внутри. Под кожей бушует безбрежный океан.
Мужские обжигающие руки подхватывают мои бедра, руками обвиваю крепкие напряженные плечи. Где-то там, под рубашкой, вытатуированный сказочный дракон. Осторожно наугад провожу пальцами по прочной неподатливой чешуе, ощущая лишь обостренные натянутые мышцы.
Нетерпеливый мужчина кидает меня на белый прохладный хлопок. Крепко прижимает к кровати несдержанным телом. Я вся обострена до предела. Каждый вздох причиняет боль. Каждое прикосновение кружит голову.
За окном солнечный ясный день, а в нас набирает обороты темная разрушительная буря. Судорожно сглатываю, вглядываясь в нависшего надо мной мужчину. Его потемневшие синие глаза серьезны, опасны, губительны… Мы медлим, умирая от разрывающих нас чувств. Меня колотит, губы пересохли, сердце работает на пределе своих возможностей.
Сергей медленно наклоняется и мучительно шепчет, опаляя меня дыханием:
— Люблю…
Мое сердце будто пронзает острое копье. Мне невыносимо больно от запредельности своих чувств. Нестерпимое счастье накрывает меня с головой. Я тону.
Я приоткрываю сухие взволнованные губы и беззвучно выдыхаю «Люблю». Нам нет спасения…
Я слышу, как бешено колотится мужское сердце. Я вижу, как его зрачки заполняют первобытной чернотой радужку глаза. Больше никаких преград. Только я и он.
Судорожно вздохнув, мужчина накрывает мои губы разрушительным сминающим поцелуем. Всё мое тело ломит, мне практически больно от острого желания, толчками разливающегося по моим венам. Пытаясь унять нестерпимую муку, податливо льну к мужскому напряженному телу, руками обнимаю Сергея за спину.
Ненавистная одежда не дает почувствовать его кожу. Ладони покалывает от нетерпения. Завожу руки между нашими телами и торопливо начинаю расстегивать пуговицы на мужской рубашке.
Оторвавшись от моих губ, мужчина тихо смеется.
— Нетерпеливая…
От жаркого шепота бегут мурашки. Прикусив губу, продолжаю сражаться с неподатливыми пуговицами. Сергей отстраняется и, приподнявшись, быстро расстегивает рубашку и неуловимым движением снимает ее с себя.
Приподнявшись на локтях, жадно пробегаюсь глазами по рельефному мощному телу. Мой. Безумное сердце захлебывается от счастья, от вожделения, от экстаза…
Гипнотизируя меня своим невозможным взглядом, мужчина возвышается надо мной. Его грудь тяжело вздымается, окаменевшие мышцы четко прорисовываются под кожей. Солнечный свет, падающий через окно, облизывает крепкие мужские плечи. Счастливо жмурюсь.
Мужчина усмехается и берется за пуговицы на моей рубашке. Путаясь в пальцах, помогаю ему. Приподнявшись, резко сдергиваю с себя невыносимую одежду и обхватываю мужчину за шею, прижимаюсь своим телом к обнаженному мужскому торсу. От соприкосновения по нашей коже волнами проносится разряд тока. Не сдержавшись, приглушенно стону.
Сладкий звук вибрацией отдается в теле Сергея. Его руки подрагивают, когда он наощупь расстегивает мой лифчик и медленно, ласкающими движениями, стягивает с моих плеч вначале одну бретельку, потом вторую.
Обессиленно откидываюсь на кровать, разметав длинные волосы. Мужчина неторопливо убирает бюстгальтер в сторону и обжигает меня восхищенным горящим взором. Плавным тягучим движением скользит большой ладонью от изгиба талии к груди. Податливо выгибаюсь под его сильными раскаленными руками.
Мужчина осторожно сжимает мою грудь, заставив протяжно застонать от наслаждения. Пальцами комкаю нагретую ткань простыни, когда вслед за руками мою грудь накрывают жадные мужские губы.
Волосы Сергея щекочут мои плечи, его прерывистое дыхание опаляет болезненно чувствительную кожу на груди. Мурашки обжигающими волнами разносятся по всему телу. Бесстыдные стоны вперемешку с рваными вдохами-выдохами окутывают нас.
Губы мужчины поднимаются выше. Сергей нависает надо мной. Сильными ладонями обхватывает мои тонкие запястья и заводит их наверх. Я вся в его власти. Это сводит меня с ума. Кусаю губы и выгибаюсь под тяжелым мужским телом. Сергей хищно смотрит мне в глаза и впивается в искусанные губы жёстким грубым поцелуем.

Внутри меня всё обрывается. Я лечу в пропасть. Я гибну, плавлюсь от наглых мучительных ласк. Пытаюсь руками прикоснуться к мужскому телу. Сергей не дает этого сделать, сжимая мои запястья крепче. Невыносимая пытка бесконечна. Мужчина целует меня откровенным, неприличным поцелуем, кусает, ласкает умелым языком. Я стону в голос. Бессвязным шепотом, задыхаясь, умоляю. Я хочу этого мужчину, я на грани.
Сергей тоже на пределе, я чувствую это. Каждое его прикосновение, каждая ласка обжигают меня еле сдерживаемым огнем. В его глазах я вижу неотвратимое звериное вожделение. Меня пробирает до мурашек от мысли, что сейчас он сделает меня своей. Я больше не могу сдерживаться.
Я бесстыдно обхватываю ногами мужские бедра и прижимаюсь к нему изо всех сил. У меня кружится голова, когда я ощущаю под тканью брюк внушительную эрекцию. Мужчина хрипло стонет. Оторвавшись от моих губ, он обжигает меня взглядом. В его глазах сверкают молнии, волосы в беспорядке упали на лоб, ноздри хищно трепещут. Он чертовски прекрасен.
Скользя руками от моих запястий вдоль всего тела, Сергей тянется к замку моих брюк. Я дышу, как загнанный зверь. Мужчина, не отпуская мой взгляд, неторопливо расстегивает пуговицу и тянет застежку замка вниз. Судорожно сглотнув, он резко встает и медленно стягивает мои брюки. Я дрожу под откровенным мужским взглядом.
Не отрывая от меня голодных глаз, Сергей расстегивает ремень и снимает брюки с себя. Вслед за брюками на пол летят мужские боксеры. В моих ушах звенит. Я восхищенно рассматриваю мужчину. Мой. Сильный, поджарый, яростный, беспощадный…
Мужчина склоняется ко мне и, поддев резинку моих трусиков, неторопливо тянет их вниз. На секунду я смущенно сжимаюсь. Но в мужских глазах я вижу обожание, а его руки нежны и терпеливы.
Сергей возвышается надо мной и потемневшими глазами ласкает мое полностью обнаженное тело. Нестерпимый жар опаляет меня изнутри. Взглядом я умоляю мужчину прикоснуться ко мне, накрыть своим телом…
Моргнув, Сергей поднимает с пола свои брюки и, достав из кармана кошелек, вынимает оттуда презерватив. Вскрыв упаковку, он раскатывает его на себе.
Я, не отрываясь, слежу за каждым уверенным движением мужчины. Мне не верится, что сейчас всё случится, и Сергей сделает меня женщиной. От предвкушения кожу пробирает озноб.
Мужчина приближается и плавно склоняется надо мной. В его глазах я вижу непередаваемую нежность. Он ласково прижимается своими губами к моим и шепчет:
— Я тебя люблю, моя девочка…
Сердце щемит от невыразимых чувств, на глаза наворачиваются счастливые слезы. Крепко обнимаю мужчину за плечи и притягиваю к себе ближе. Последняя преграда рушится.
Сергей ложится на меня всей тяжестью своего напряженного тела. Я невольно ахаю. Мужчина накрывает мои губы глубоким сладким поцелуем и вжимает меня своими бедрами. Я прикрываю глаза от нестерпимого удовольствия. Мужские губы заглушают мои стоны.
Мужчина осторожно движется мне навстречу. Его руки подрагивают. Вена на шее лихорадочно пульсирует. Он сдерживается изо всех сил. Дрожащими руками я глажу мощную мужскую спину, ощущая под пальцами перекатывающиеся мышцы. Его плавные движения невыносимы своей неспешностью.
Сергей мягко обхватывает мою нижнюю губу и одновременно легким толчком вжимается в меня. Я болезненно ахаю, не контролируя себя, царапаю спину Сергея. Мужчина низко стонет и снова вторгается в меня, уже глубже. Ноющая боль охватывает мое тело, я извиваюсь под мужчиной, загнанно дышу, схожу с ума от боли и наслаждения, не разбирая, где одно переходит в другое.
Постепенно Сергей становится более нетерпеливым. Он снова и снова терзает меня мощными рывками. Его горячая рука настойчиво ласкает мои грудь, живот, бедра. Его губы беспорядочно жалят плечи, шею, подбородок…
Я выгибаюсь дикой кошкой, стону в голос, сжимаю ногами мужские бедра, подаваясь навстречу ритмичным неудержимым толчкам. В моих венах бушует цунами, несущее погибель. Мое сердце — ранящий острый осколок. Мое тело всё без остатка принадлежит Сергею.
Я практически теряю сознание от острого порочного удовольствия, граничащего с агонией. Царапаю мужскую спину, плечи, содрогаясь от приглушенного мужского рычания. Откидываю голову, открывая беззащитную шею для влажных покусываний, болезненных поцелуев. Чувствую себя тонкой, хрупкой, уязвимой под тяжестью большого сильного тела, и это сносит мне крышу.
Сергей напряжен. Каждая его мышца натянута, как струна. Я чувствую это, слизывая с его кожи капельки пота, пальцами лаская мужское тело… Его движения безудержны, мощны, безжалостны. Я принимаю его всего, дрожа от чрезмерных сокрушительных ощущений.
Моя голова кружится, кожу покрывает испарина, легким не хватает воздуха. Мне кажется еще чуть-чуть, и я смогу воспарить и увидеть наши сплетенные влажные тела.
По телу пробегают электрические разряды, усиливаясь с каждым толчком. Я сладостно стону, выгибаюсь. Сергей рукой обхватывает мою талию и заставляет выгнуться еще сильнее, принимая его глубже, острее, мучительнее…
Я мечусь, гортанно вскрикиваю от невероятного убийственного наслаждения. Всё мое тело немеет.
— Давай, девочка… — в губы шепчет-рычит Сергей.
И меня накрывает. Жаркая волна прокатывается по моему телу. Сладкая судорога сводит каждый мускул. Сексуальный стон вспорхнувшей птицей устремляется к потолку. Я пульсирую, содрогаюсь в мужских руках. Мои измученные губы накрывает мужской голодный поцелуй.
Сергей на грани. На секунду он замирает, оттягивая кульминационный момент. А затем в два сокрушительных толчка обрушивает на меня всю свою мощь. Низкий уязвимый стон звучит для меня самой прекрасной музыкой.
Я зарываюсь руками в волосы мужчины и притягиваю его для нового поцелуя. Этот поцелуй нежен, трогателен, мягок. Сергей чувственно отвечает на мой поцелуй. Он все еще во мне, и у меня кружится голова от этих откровенных жгучих ощущений.

Мужчина нежно смотрит мне в глаза, пальцами осторожно убирает влажную прядь волос с лица, ласково целует в губы. Я разнежено улыбаюсь. Мне хорошо. Я влюблена в лучшего мужчину на свете.