Доктор Дулиттл

Официальное знакомство и проклятия в строну некоего неприятного человека

Официальное знакомство и проклятия в строну некоего неприятного человека (которые Дитон заслужил)

      Стайлз читал книги до самого утра и не заметил, как волк ушёл, выпив воду и даже не попрощавшись. Не то чтобы Стайлз сильно переживал по этому поводу, но небольшой осадок недосказанности и страха остался. Он не знал, каким чудом вообще сумел вчера сообразить, что случилось с волком и как необходимо действовать. Он прочёл книгу о сверхъестественных существах и заметки Дитона о разных видах аконита, но ни разу ему не попалось даже упоминание об азотнокислом стрихнине, который Стайлз обнаружил в волке в гораздо большем, чем даже при смертельной дозе, количестве (при двух тысячных грамма животное моментально погибало; Стайлз минут десять изумлённо бормотал себе под нос о восхитительной регенерации оборотней). Может быть, волка решили убить новым способом, надеясь застать врасплох. Стайлз в любом случае был рад, что смог помочь, потому что оборотень показался ему довольно милым со всеми этими сварливыми вздохами и раздражённым фырканьем.

      Стайлз читал, записывал, анализировал и сходил с ума, попутно гудя от возбуждения и совсем немного — страха. Целый мир необычайных существ, которые жили среди обычных людей, никак себя не выдавая. Натыкаясь на особо невероятные по содержанию строки, молодой ветеринар начинал сомневаться в правдивости всего этого мира, который Дитон сумел записать в своём рабочем дневнике, дотошно выписывая алгоритмы работы с разными ранами у разных существ. Может, мужчина тронулся умом, и теперь Стайлз обманывается, читая эти бредни часы напролёт? Но потом Стайлз вспоминал человеческие глаза волка, его повадки, фырканье, взгляд, полный боли и благодарности. Он вспоминал его осознанность даже при большой боли, осторожность и понимание (волк ни разу не поцарапал Стайлза, не перекусил зонд даже при самых неприятных ощущениях, не мешал проводить осмотр и процедуры, выполнял каждое требование беспрекословно) и самое главное — ауру чего-то непонятного, но доброжелательного. Никакой волк, даже дрессированный и обученный, не смог бы провернуть такое. И потому Стайлз читал, понимая, что перед следующим рабочим днём ему нужен сон, но не в силах остановиться. Его присмиревший с годами СДВГ вновь заработал в полную силу, сосредотачивая его внимание на новой интересной задаче, мешая спать и делать что-либо ещё другое, кроме исследований.
      Пожалуй, помимо того, что сверхъестественный мир вполне себе существует, Стайлз также осознал одну немаловажную вещь: доктор Алан Дитон был мудаком. Он был безумцем, который знал, где оставляет Стайлза и с кем, даже не предупредив ни одну из сторон. Или волки знали? Понимали ли они, что он не знаком со сверхъестественным? Стайлз не знал, но в следующий раз (а он был уверен, что этот раз точно будет) поклялся узнать у оборотня (или кто там мог заявиться) больше. Суть была в другом: Стайлз собирался завалить Дитона письмами с вполне себе обоснованными оскорблениями, сообщениями возмущённого и истеричного характера, звонками и голосовыми сообщениями с рассуждениями о лечении сверхъестественных зверей. Или людей? Стайлз не был уверен, как им больше нравится себя называть.
      Стайлзу повезло обладать незаурядным умом и интуицией (а также неуёмным любопытством и упорством), потому что в ином случае он, во-первых, не смог бы спасти оборотня, а во-вторых, уже собирал бы чемоданы, дабы уехать отсюда поскорее. Но в нём билась жилка искателя приключений, а стать врачом для оборотней — это ли не приключение? Стайлз просто надеялся, что это не станет его самой большой в жизни ошибкой.
      Он широко зевнул, лениво и вяло вымыл операционную, обработав стол и использованные инструменты, после чего ополоснулся в раковине, что была в приёмной, и сбегал в соседнее кафе, чтобы позавтракать перед предстоящим рабочим днём (который будет долгим и тяжёлым — Стайлз чувствовал это своими налитыми свинцом веками и непрекращающейся зевотой). Ему пришлось переодеть халат, потому что старый оказался безнадёжно измят из-за небрежности и забывчивости Стайлза, который не только не надел фартук перед процедурой с этим необычным волком, но и всю ночь валялся на диванчике и уставляющих кладовую коробках в самых невообразимых позах в этом самом халате. В общем, кое-как приведя себя в порядок, он заперся в кабинете, зная, что пациенты и их хозяева обычно приходят не раньше девяти (потому что он открывался в девять, ха), и решил закончить кое-какую работу, не связанную с сверхъестественным, и написать Дитону заслуженную пару ласковых. Или несколько пар, это уже как пойдёт.
      Время пролетало незаметно. Он провёл плановый осмотр милой рэгдолл мистера Питерса и выписал ей несколько витаминов, сделал запланированную ещё вчера кастрацию беспородного кота маленькой мисс Линк, поболтал с заходящими к нему просто так девушками и старушками, принял найденного на улице доброго золотистого ретривера с ошейником, на котором были написаны имя владельца и номер телефона, позвонил его хозяину и обработал неглубокий порез, который ему оставили жестокие дети (Стайлз никогда не простит этих маленьких вредителей). День проходил незаметно и суматошно, а когда почти пришло время переворачивать табличку, в клинику уверенно зашла блондинка в сопровождении высокого крупного чернокожего парня и кудрявого долговязого юноши с шарфом на шее. Стайлз не мог на это спокойно смотреть.