С утра до позднего вечера сидеть в одной позе пагубно для здоровья. Хоть кресло стильное и удобное, а стол идеально подходит по высоте, нагрузка на спину от этого не уменьшается, и Хван часто жалуется на боли. Мягкая часть тела буквально становится квадратной, ноги немеют, а от чиха хрустит все, что только можно. Поэтому Хенджин записывается в зал. И это было лучшим решением, которое он только принимал за все долгие годы жизни. После физической нагрузки застывшие мышцы наконец разминаются, а избиение груши отлично помогает выпустить пар. Нужно просто вспомнить лицо ДжейВайПи-оппа и тогда открывается второе дыхание, чтобы выбить всю душу из ни в чем не повинной груши. Кулаки словно сами сжимаются, а неистовая сила в них пробуждается за счёт связи с природой. Джупик любитель издеваться над работниками, выматывая их, поэтому избивать бедный объект, воображая своего босса, не является чем-то плохим.
Таким образом, уже месяц, как утром Хенджин строгий директор, который утопает в бумажной волоките; а вечером горячий парень, измывающийся над бедными тренажёрами. За это время тело постепенно становится более рельефным. И без того довольно широкие бедра теперь ещё и мощные и Хван без зазрения совести часто измывается над собственным парнем, по-дьявольски хихикая, замечая чужие покрасневшие уши. Каждый вечер брюнет возвращался с работы, чтобы затискать Ли, расцеловать, а после переодеться и отправиться в зал. Из-за Хенджиновской тяги к обтягивающим футболкам Феликс мысленно каждый раз умирал при виде своего парня.
Подкаченная грудь, заметный за тонким слоем ткани пресс и сильные руки. Выносите Ли, вызывайте скорую, у человека кровь из носа ручьем хлынула. А главное, вот лежит изумруд ни дать — а Ликс с радостью бы это сделал — ни взять. Но в один прекрасный день, в субботу, в десять утра Феликса будят мягким поцелуем в лоб и заманчивым предложением.
— Хочешь сегодня пойти в зал со мной? — шепчет чуть менее сонный, чем Ли, Хенджин, приглаживая растрепанные волосы своего парня, а следом оставляя новый поцелуй на щеке, отчего Ликс мило жмурится, словно мартовский кот.
— Я не против, — с растянутой улыбкой до ушей, соглашается Феликс, в противовес своим словам закидывая ногу на чужие бедра, крепко обнимая. Хван, тихо смееясь, аккуратно обнимает в ответ, а следом, словно выброшенная на берег рыба, подталкивает себя к краю кровати, чтобы встать с парнем на руках. Феликс, почувствовав себя главной принцессой этого района, окольцовывает шею парня, сладко целуя в знак благодарности. Так Хван заходит в ванную со своей драгоценностью на руках, аккуратно опуская брюнета на пушистый ковёр в виде лапки котенка. Парни надевают парные повязки для волос — у одного с очаровательным цыпленком, а у другого с не менее милым хорьком — и наконец начинают умываться.
