Последствия английского

Часть 21

Стоит Антону только вступить на трап
самолёта при выходе, как ему уже кажется, что он уже замёрз до мозга костей в своём любимом Питере. Он ежится и поправляет наушники, направляясь следом за учителями, которые одни из первых выходят из самолёта. Шастун идёт, озираясь по сторонам, словно впервые тут, но очертания города через огромные окна видны просто прекрасно, и он не может не любоваться и не восхищаться Санкт-Петербургом. Сколько бы человек тут ни жило, Антон уверен, он всё равно с каждым днём будет влюбляться в город всё сильнее: в его узкие улочки, кирпичные здания в европейском стиле прошлого века, в эту некую мрачность, но в то же время необычайную притягательность, заставляющую возвращаться сюда снова и снова. Антону не хочется уезжать учиться куда-то лишь по одной причине - он будет учиться не в Питере. Он уже не сможет, встав в тёмном переулке, закурить сигарету, прижавшись спиной к холодному кирпичу. Ну, нет, сможет, но это будет совсем не то. Тут даже воздух, кажется, другой.

Антона накрывает волна влюбленности в этот чудесный город, и всё вокруг становится таким замечательным. Ему не портит настроение ни то, что ему оторвали боковую ручку на чемодане (заколебали кидать чемоданы!), ни ссора между женщиной-контролёром и пьяным дебоширом, разворачивающаяся прямо у него под носом. Ему хорошо, и всё, казалось бы, отлично. Но главное слово тут «казалось». Антон забирает свой чемодан и с удивительно хорошим настроением отправляется к выходу, но, оглянувшись, замечает Арсения, застывшего на месте с телефоном в руках. Попов, ещё минуту назад смеясь с одной из учительниц-сопровождающих, теперь стоит с помутневшем взглядом и со сгорбленными плечами. Он меняется за долю секунды. Вот Антон видит, как учитель сияет чуть ли не как он сам, а вот он уже погружается в себя, а взгляд отражает такую печаль и тревогу, что Шастуну даже становится страшно. Ну, может, показалось, думает Антон, но не тут-то было. Настроение уже начинает сдавать позиции, и Шастун почему-то рассчитывает, что, возможно, Арсений его подвезёт, как тут же замечает, как край его черного пальто скрывается за дверью выхода из аэропорта. Он просто убегает, он действительно бежит - Антон видит его через окна, и тот молниеносно прыгает в первое такси, которое попадается ему на глаза. Настроение опускается до своего типичного уровня - «жизнь-говно». Ну да, действительно, что я надеялся? То, что я из-за него заболел, не значит, что он будет сюсюкаться со мной до конца своих дней. Всему хорошему рано или поздно приходит конец. Я просто подумал не о том. Он - просто учитель, я - просто ученик. Снова. Мы вернулись в начало. Если так, значит, здесь мы теперь и останемся уже до конца. Антон понимает, что не стоило рассчитывать, садиться на шею и свешивать ножки, но он не привык к заботе и не знает, как поступать в таких ситуациях. Видимо, всё слишком неверно.