Превратности судьбы

5.

- Ты уже решил на кого будешь поступать? - спросила Таня.
- Нет ещё, не знаю кем хочу быть, - признался я.
- Ты что? Тебе уже пора определяться! - возмутилась она.
- Знаю. А ты куда хочешь пойти?
- В медицинский, хочу помогать людям. Или педиатр, или кардиолог, - сообщила девушка.

- Здорово! Уверен, что у тебя всё получится, - заверил я её.
- Ой, Саш, мне пора, маме телефон нужен. Возмущается, что долго болтаю.
- Я утром зайду за тобой в пол 8го.
- Хорошо, пока, - и она нажала на отбой.

А я всё сидел с трубкой в руках. Потому что до меня дошло, что в нашем городе нет Медицинского, а значит она уедет.
Нужно спросить куда, может я смогу и себе что-то там найти.
Я действительно не знал кем хочу быть, я не чувствовал в себе каких-то особых призваний. Типа как помогать людям и прочее.

В детстве хотел быть то, космонавтом, то полицейским, то пожарным. Но это давно прошло. Хотя может правда податься в пожарные? Отец работал на заводе и хотел, что б я пошел по его стопам.

Я отнес телефон на место.
Мама сидела, склонившись над кухонным столом и проверяла тетради. Наверно опять засидится до поздна. Пожелав ей заранее спокойной ночи, я закрылся в спальне.
На дверях висел постер Виктора Цоя, выдранный мною из журнала. На котором я фломастером нацарапал "Цой жив".

Жаль я не умел ни сочинять стихи, ни петь на гитаре. Стал бы знаменитым и Таня с родителями гордились бы мной. Включив тихонько на магнитофоне Кукушку, я закрыл глаза.  Каждое слово проникало внутрь, оставляя там свой след:
"Где же ты теперь, воля вольная?
С кем же ты сейчас
Ласковый рассвет встречаешь, ответь.
Хорошо с тобой, да плохо без тебя..."

Я сам не заметил как уснул, где-то на задворках сознания продолжал звучать голос Цоя, а мне снились синие, как весеннее небо глаза...