Святые и Убийцы

Глава 17. Пленник и его обещания

Я вонзаю конец кинжала в ногу Микаэля до того, как он успевает сделать шаг в мою сторону. Рука до этого самого момента тянулась к моей голове, но теперь Змей падает на колени, опираясь ладонями на землю, и ревёт как девчонка.

— АХ ТЫ МАЛЕНЬКАЯ ДРЯНЬ! — кричит он от боли.

Керан делает шаг в мою сторону, но я оказываюсь за Микаэлем и хватаю его за рыжие волосы, потянув на себя. От боли он шипит, а я прикладываю лезвие к шее.

— Не шевелись, иначе я отрублю голову твоему хозяину! — зло бросаю я, глядя в янтарные глаза Керана. — Быстро бросай меч! Чтобы твои руки оставались пусты, и чтобы я это видела!

Дарки переводит дыхание, хватая свою флейту с земли, а потом и смахивая с неё пыль. Потом поправляет плащ, который съехал набок, и осторожно встаёт с земли.

— У вас ничего не выйдет, жалкая девчонка, — рычит Микаэль. Я крепче прижимаю лезвие к его горлу, будто хочу вырвать ему голос.

— Не тебе решать, что у нас выйдет, а что нет, — шиплю я в ответ, сжимая между пальцев его оранжевые волосы.

— Керан, — хрипит он. — Приказываю тебе не шевелиться.

А Керан послушно замирает на месте, зло глядя на меня. Его руки опускаются. У меня разрывается сердце видеть его в таком виде, как куклу, которую дёргают за ниточки, но я упорно не даю себе время на лишние раздумья. Бросаю взгляд на Дарки. Он смотрит на меня с восхищением, будто впервые сталкивается с чем-то подобным, хотя сомневаюсь, что это так.

Убийцы уже расправились с остальными Святыми: слишком пьяными и одурманенными изготовленным в Гривинсхаде напитком, так что нам никто не мешает.

— Убьёшь его ты или я? — спрашивает Дарки с усмешкой, будто готов к тому, что я с удовольствием пущу чужую кровь.

Я лезвием кинжала чувствую, как дёргается кадык Микаэля: он сглатывает от страха. Проклятый трус.

— Мне кажется, он пригодится нам живым, как бы грустно не было это осознавать, — произношу я.

— Посланник, — отвечает Дарки, догадавшись сам.

Я киваю.

Убийцы возвращаются к нам. Вид у ребят запыхавшийся, парочка из них — те, что имеют имена Бриана и Вильб — снимают свои повязки, скрывавшие их лица, другие возвращают луки за спину.