Его сознание было распластано и лениво стекало куда-то вниз. Потоки глупых, бестолковых, ненужных мыслей и фантазий цветастым веером заполнили его мир. Хотелось... чего? Всего, наверное? Или же чего-то конкретного? Непонятно... Не разобрать... Не осознать...
Аноун... ты правда чего-то хочешь?
...Да...
А чего?
...Домой...
Куда?
........Домой.......
А что есть этот "Дом"?
....Все....
Из затмения его вытащила ноющая боль где-то в руках. Он открыл глаз. Прищурившись, силясь разглядеть сквозь смутные очертания образы окружения, он понял, что находится в какой-то пыльной комнате. Обои у самого потолка покрыты плесенью. Свет тусклый, так как идёт от почти полностью истлевшей свечи. Воздух застыл затхлый и холодный, вызывая кашель.
Подвигах затекшими ногами, Аноун понял, что находится в сидячем положении на диване, а руки завязаны за спиной. Он нахмурился. Это явно деяния Санса. И, видимо, это его дом. Чтож, раз не убил сейчас, то можно надеятся, что и дальше не будет пытаться лишить его жизни. Но не смотря на это, оставаться связанным в доме такого чувака равносильно самоубийству. Стоит попробовать вытащить свои руки.
Он начал двигать запястьями, определяя узел. Вправо, влево, вниз, вправо... Веревка медленно, но начала сползать. Он стал усерднее вертеть запястьями. Минута-две - и вот, он уже потирает следы на запястьях от ветхой веревки. Странно... неужели Санс действительно думал, что эта ниточка удержит его? Да ее снять - раз плюнуть! Нет, он не настолько повредился в уме, чтобы не сообразить этого. Связал его явно кто-то более самонадеянный. И Аноун даже предпологал, кто это был.
Бросив взгляд на проход, он увидел, что оттуда светит свет. Да, его догадка подтвердилась. Связал его Папирус. Только он мог так легко поверить, что настолько ветхая веревка сможет удержать его. Но это так же и говорит, что стоит быть тише. Хорошо же. Он уже освободился, осталось найти его вещи. Аноун обвел взглядом комнату. Затушеннвй фонарь он сразу приметил у стены, рядом с диваном. Сумку же он смог разглядеть тут же, а заглянув внутрь, обнаружил свою ручку. Прекрасно, все на месте. Пока что ситуация складывается более чем благополучная. Но что делать с младшим из скелетов? Да, он мог бы просто улизнуть, но тогда этому здоровяку достанется от брата ( хотя это волновало его в последнюю очередь), ну и Санс обещал ему помочь с восстановлением. Не зря же он его сюда притащил, не убив. Кстати, насчёт ХП...
Глянув статистику, Аноун чуть не грохнулся. Господи, да он же почти мертв! Его после удара этого засранца теперь даже лёгкий хлопок по спине может в могилу отправить! Какого черта?!
- Не завидую твоему положению...
- Бедняга...
- Надеюсь, Хоррор тебе поможет...
- Другого выхода нет...
Он поднял взгляд. Комнату заполняли другие голоса, с сочувствием смотря на него. Кто-то парил у самого потолка, кто-то с удобством разместился у дивана, кто-то бегал по лестнице.
- Ребят, что делать? Может, ну его, этого психа, и свалить куда подальше?
- Ты с ума сошел что-ли?!..- возмутился один из них - Да тебя сейчас любая шишка прихлопнет!.. Ты что, кикнутся хочешь или как?..
- А мне что, к этому здоровяку топать прикажешь что-ли?
- А у тебя есть выбор?..
- Нет, но...
- Тогда иди к нему!..
Он вздохнул. Нда. Класс. Спасибо, леди и джентльмены, а лучшего варианта не нашлось? Но деваться некуда. Собравшись с духом, он нехотя зашёл на кухню. Она была пуста.
- Чего... - он был в лёгком замешательстве.
Холодный свет от керасиновой лампы холодно освещал помещение, отбрасывая странные тени, что танцевали на стенах и потолке. Плита была пуста (что не было удивительно), но разогрета. Интересно, если нет энергии и света, то как электрика работает? Вон, даже холодильник работает, судя по гулу. А этот запах...
Аноун принюхался и обомлел. Как? Как в таком месте, как в этом, есть запах спагетти? Откуда? Да ещё такой дурманящий! Или это он просто настолько проголодался, что запах обычной еды его так одурманил?
Не осознавая, Аноун направился по запаху к печи и, заглянув внутрь, полностью растворился. Настоящие, аппетитно блестящие, невероятно вкусно пахнущие спагетти... Его око заблестело от слез, руки в нетерпении начали дрожать. Вот уже несколько часов он испытывает пустоту в желудке. И тут такая прекрасная картина...
- Впечатляет, не правда ли?
Он вздрогнул. Навождение как ветром сдуло. На его место пришел ужас. Медленно развернувшись, он увидел Папируса, что монументом возвышался над ним. Большая пугающая версия скеле-брата вызывала дурь, погружая в состояние оцепенения.
- Многие годы практики и вот, я создал лучший рецепт лучшего в мире блюда!
Он гордо смотрел на него, дожидаясь, пока его похвалят. Но Аноун молчал, дожидаясь, пока до этого добродушного, но глуповатого скелета дойдет, кто перед ним все-таки стоит. Десять-двадцать секунд. Затем лицо скелета начало меняться, медленно снимая маску гордости и изменяя её гримасой осознания.
- Стой-ка, монстр, а ты разве не должен быть связан, как просил Санс?
Аноун вздохнул. Если бы он побежал раньше, то Папирус бы сразу всё понял и погнался бы за ним. Нет смысла скрываться или убегать. Он в ловушке.
А тем временем, слыша в ответ только молчание, черепушка Папируса изобразили непреодолимое удивление. Затем стыд. Затем интерес.
- Монстр! Как ты смог развязать мой великий и знаменитый узел?! Никто еще не смог выбрался из пут, связанные великим Папирусом!
Аноун кашлянул, не зная что ответить. Решив, что ему нечего на это сказать, он просто пожал плечам.
- Да как-то само, если честно.
- Монстр! Ты обязан мне показать!
Схватив его за шкирку, Папирус потащил его в комнату. Полностью потерявшись, Аноун в растерянности позволил Папиросу снова себя связать.
- Монстр, можешь начинать, а я, великий Папирус, разоблачу твой принцип!
Аноун повторил те же махинации, что и до этого. На протяжении всего этого шоу голоса рядом весело смеялись, наблюдая, как Аноун, явно смущённый комичностью ситуации, снова снимает верёвку. Минута - и верёвка снова упала с его рук.
Папирус почесал черепушку, явно стараясь не показать, что ничего не понял.
- Монстр, я требую повтора.
Он снова связал его. А он снова снял верёвку.
- Ещё раз!
Снова связал. Снова снял.
- Так! Мне нужен ещё один раз!
Снова. Снова.
Он решил остановить этот цикл бесконечного снятия верёвки.
- Папирус, тут дело не в том, как я снимаю, у вас просто веревка стёрлась и стала слабее сжимать. Если бы она была потолще и покрепче, то я бы вряд ли смог даже пошевелить руками.
Горящие от возбуждения глазницы Папируса вновь приобрели нормальное выражение.
- Конечно! Виновата не более чем веревка! Как я говорил, никто ещё не мог выбрался из моего великого и непреодолимого узла! Эта хитроумная головоломка разрешена!
Он гордо выпятил свою грудь. Затем, снова схватив его за шкирку, потащил на кухню.
- Я думаю мы должны отпраздновать эту победу моими великолепными спагетти!
Заслышав о спагетти, Аноун приободрился.
- Спагетти?..
- Спагетти?..
- Ура спагетти!..
- Мои дорогие люди, мы наконец-то поймем, так ли хороша стрепня Папируса!..
- Ура-ура!.. Идёмте есть!..
Голоса радостно запрыгали вокруг них, в весёлых плясках изображая свой восторг.
Усадив его за стол, Папирус вытащил из печи апетитное блюда и, дымящиеся, поставил на стол. В животе всё приятно сжалось, предчувствуя скорое наполнение вкусной и аппетитной едой.
И вот, перед ним ароматная порция блестящих от масла спагетти, пропитанных невероятно аппетитным томатом. Длинные макаронины невероятно вкусно смотрятся на этой белоснежной, с мелкими трещинами, тарелке.
