seventh vertebra

Часть 14. Гэп джамп

Звук вибрации выдёргивает из темноты.

Чонгук открывает глаза и тут же морщится, щурясь от яркого света. Выставляет перед собой ладонь, закрывая лицо: в комнате настолько светло, будто солнце решило спалить планету к хренам, и становится не ясно, как буквально мгновение назад — до гудения вибрации — существовала ровная темнота.

Часто моргая, Чонгук одновременно пытается собрать картинку перед собой воедино и понять сонным разумом, где находится. Через растопыренные пальцы видно низкий столик и панорамные окна. Он абсолютно точно не дома. Это квартира Тэхёна: его окна, его диван.

Сам Тэхён.

Он спит, сидя рядом. Вполоборота, скрестив руки на груди, голова слегка свешивается — подбородок почти касается плеча. Не самая удобная поза, потом сто процентов будет болеть шея.

Гудение повторяется, и Чонгук суетливо шарит по карманам олимпийки. Находит телефон в правом, достаёт: два сообщения от мамы. Интересуется, куда он успел телепортироваться с утра пораньше.

Не с утра пораньше. Он телепортировался ещё ночью. Оделся и ушёл.

К нему.

Чонгук переводит взгляд с экрана телефона на Тэхёна — у него спокойное мерное дыхание и приоткрытые губы. Никаких слюней в углу рта, никаких дурацких выражений лица, как у всех обычных людей во время сна. Куда там. Тэхён даже спит по-киношному — мистер Идеальность. Над ним не хочется ржать, не хочется вставлять в рот ложку и делать глупые снимки, которыми потом можно будет по приколу шантажировать. На него хочется... смотреть. Пока в глазах не станет рябить. Потом проморгаться и смотреть опять.

Существует вообще в мире хоть что-то, что останется к нему равнодушно? Что сможет ему противостоять?

Скорее всего — нет. Потому что даже весь этот долбаный мир, в котором они живут, без ума от него.

И не только этот долбаный мир, мам.

Открывая окно диалога, Чонгук печатает, что ушёл на тренировку. Получает в ответ «будь осторожен, люблю тебя», пишет «и я тебя», желает «хорошей смены». Блокирует экран и, сжимая телефон в ладони, вспоминает остатки вечера: как сел на диван, как думал, что сможет уснуть где угодно, только не здесь, не после всего случившегося; как Тэхён сел рядом с ним. Так они и втыкали в молчаливый телевизор, словно два придурка: картинки менялись одна на другую — жизнь пчёл, какого-то жука, что таскался по пустыне с шариком, — интереснейшая передача.