Цветы смерти

Прости меня, Учитель...

Говорят, есть такая связь на свете, что не важно, сколько раз ты ее разрываешь. Вы все равно встретитесь.

— Как ты посмел меня бросить?! Почему ты умер так просто?! — сквозь стиснутые зубы воскликнул Хёнджин, замахнувшись на Феликса, лежащего в хрустальном гробу. Но удар так и не достиг своей цели, замершая в воздухе рука безвольно опустилась вниз.

Хёнджин закрыл глаза, закусив губу. Он какое-то время неподвижно стоял, а затем швырнул на землю кувшин с вином из цветов яблони. Кувшин разлетелся в дребезги, а крепкое ароматное вино быстро впиталось в землю. 

— Почему ты умер так быстро?! Как ты посмел умереть без моего позволения?! — Хёнджин топнул ногой, со злостью глядя на такое спокойное и умиротворённое лицо своего Учителя. — Почему ты так спокоен?! Рад, что избавился от меня?! Рад, что бросил меня даже такой ценой?! 

Хёнджин со злостью ударил ладонью по краю гроба, не вкладывая в этот удар и одной десятой своей силы, и с презрением воззрился на Феликса, который всё так же спокойно лежал на месте. Хван скользнул взглядом по закрытым глазам, ресницы на одном из которых всё ещё были немного слипшиеся из-за запёкшейся крови, по нездорово-бледному лицу и по посиневшим слегка приоткрытым губам. Светлые волосы второго принца аккуратно уложенными волнами струились по плечам, настолько длинные, что доставали до бёдер. А сам юноша был облачён в красные одежды. Даже учитывая то, что траурным цветом всегда был белый, Хёнджин приказал облачить юношу в красные роскошные одеяния из шёлка. Слишком сильно ему шёл кроваво-красный цвет. Слишком привык Хёнджин видеть его в таком виде. На голове, словно роскошная корона, был сплетенный из красных ликорисов венок. А на груди, придерживаемый за рукоять с красным камнем бледными ледяными руками, лежал Бугуй, серебряный меч Его Высочества второго принца. 

Уголки губ Хёнджина дрогнули, а руки сжались в кулаки. Взгляд стал острым, будто кинжал. Ему вдруг захотелось поднять своего Учителя из гроба и избить его, вновь оставляя на бледной коже синяки и кровоподтёки. Как. Эта. Тварь. Посмела. Его. Оставить?!

Юноша выхватил из ножен меч и поднял его в воздух, нацелившись своего Учителя, готовясь вонзить клинок ему в грудь. Руки Хвана не дрогнули, когда он резко опустил меч вниз. Со свистом клинок рассёк воздух и... вонзился в землю, прямо у ноги Хёнджина, а сам Хёнджин отпустил рукоять меча и сделал шаг вперёд, уперевшись ладонями в ледяные хрустальные края гроба, касаясь пальцами цветов, красных, словно кровь, которые до конца сопровождали Феликса на всём жизненном пути. Даже сейчас он лежал, окружённый огромным количеством сорванных ликорисов — цветов, сулящих нелёгкую жизнь и трудную смерть. Его голова безвольно опустилась на грудь, а глаза стали медленно наполняться давно уже забытым веществом — слезами.