Просто закрой глаза

42 глава. Сеанс седьмой

     — Мне нравится Малфой. — Гермиона сделала глубокий вдох и задержала дыхание.
Она сидела перед друзьями, как провинившаяся школьница перед деканом, разглядывая краешек форменной мантии, которую теребила в руках последние минут десять, избегая поднять глаза на Гарри и Джинни.

      Стоило произнести это вслух, и ей показалось, что с плеч упала гигантская ноша — хотя слово «нравится», кажется, не вполне могло выразить то, что она на самом деле чувствовала.

      — Между нами нет ничего серьезного. Но я ему, кажется, тоже нравлюсь.

      — Он Пожиратель.

      — Это не так.

      — Гермиона, он главный подозреваемый в деле о нападениях...

      — Он предоставил доказательства своей невиновности аврорату, согласился на применение Сыворотки правды! Я знаю, что он этого не делал.

      — Поэтому ты защищала его, — это прозвучало как констатация факта, а не как вопрос. — Потому что влюблена в него. Я так и думал, хотя подозревал, что он угрожал тебе или что-то в этом роде...

      Гарри, на удивление, вел себя достаточно сдержанно. Гермиона ждала, что на нее посыпятся обвинения, что ее лучший друг разозлится или обидится. Может быть, он просто слишком шокирован?

      — Нет, я защищала его, потому что знала, что он невиновен. Поначалу я следила за ним, думала, как и ты, что у него осталась связь с Пожирателями. Но все оказалось совсем не так.

      — Я же говорила, — Джинни с победной улыбкой посмотрела на Поттера. — Рон, конечно, будет не в восторге от этой новости...

      — Ты что, знала? — Гермиона готова была сквозь землю провалиться.

      — Ну, не знала, но догадки были.

      — Я не понимаю, как так. Он ведь обижал тебя все эти годы, Гермиона, — Гарри смотрел на нее так, словно она могла забыть об этом. — Ты потрясающий человек, блестящая волшебница, ты слишком хорошая. А Малфой... Это Малфой. И что насчет его предубеждений по поводу чистоты крови?

      — Он изменился, — произнесла она, понимая, насколько банально и неубедительно это звучит. — По крайней мере, теперь он меня не обижает. Он очень даже... Милый. Иногда. И после всего, что случилось...