Смотри не влюбись K&M

1

Катерина

Лето, солнце, свобода и никакой учебы. О чем еще можно мечтать? Я спешу с парковки в «Юность», где договорилась встретиться с Даней. Прыгаю через цепочку, которая запрещает въезд на аллею. Ощущения, что у меня крылья за спиной. Я ведь чувствую, чувствую – этим летом все обязательно случится! Моя мечта точно сбудется.
Перед входом я замираю. Вижу его – самого невероятного парня в моей жизни. Стоит внутри, весело болтает с Артёмом из охраны. И пока меня не заметили, шагаю в сторону. Заглядываю в окно, приглаживаю петухи, торчащие из хвоста. Я приехала на мотоцикле, а после шлема вместо прически всегда «взрыв на макаронной фабрике», как любит говорить мой папа. Обнимаю ладошками горящие щеки и дышу, дышу.
Сегодня я решусь. Обещаю себе. Я решусь сказать Дане все, что чувствую уже так долго. С шестилетнего возраста, кажется. С того времени, когда бегала за ним по заброшенным складам, когда насмерть стояла в воротах его команды, а ребята били в полную силу, когда помогала строить халабуды на деревьях, хотя чертовски боялась высоты. На все шла, только бы он гордился мной. Похудела, перекрасилась в брюнетку – лишь бы ему нравиться.
Если не решается он, я скажу сама. Ведь вчера на даче у нашего общего друга Даня заговорил откровеннее. И мне плевать, что в нем было полбутылки рома. Плевать, какими словами он выразил мысль. Катька, так хорошо с тобой. Это разве не успех? Почти же! Тем более вчера он вообще много чего себе позволил – и обнял меня, и поцеловал в затылок. Не знаю, что нашло, но я рада. Всеми фибрами души счастлива, что он дал мне сил на этот шаг.
Я распахиваю дверь и залетаю в бар. Навстречу несется бритоголовый парень и больно задевает меня плечом. Вряд ли специально, но его это не спасает.
- Эй! Смотри, куда прешь! – огрызаюсь, потирая руку.
Тот окидывает меня многозначительным взглядом и, покрутив пальцем у виска, продолжает путь.
Я закатываю глаза и подхожу к ребятам. Игнорирую хмурое выражение лица Данила, крепко обнимаю за шею, запрыгиваю и скрещиваю ноги у него за спиной.
-Катюнь, ну ты же девочка! – ворчит над ухом он.
А я уже в личном раю. Тону в аромате парфюма, который сама дарила ему, и трусь носом о щетину на скуле.
Даня прикладывает усилия, чтобы оторвать меня от себя, и ставит на землю, несмотря на мое сопротивление.
- Как маленький ребенок, - причитает.
Он всегда такой, но у меня иммунитет к его ворчанию. Настырно обнимаю за талию и молча стою рядом. Не вмешиваюсь, наверное, впервые за все время. Проговариваю в голове то, что намереваюсь сказать. Слово за словом. Несколько раз подряд.
Даня в какой-то момент замечает неладное, косится в мою сторону.
- Что? – спрашиваю я, когда Артём уходит.
Того, наконец, долг службы зовет. А точнее, Карим, что неожиданно заехал в бар. Только старший брат может заставить Артёма работать.
- Ты подозрительно тихая, - произносит Даня, - добра не жди, когда ты такая.
- Ой, да ладно! – толкаю его в грудь.
- Так о чем ты хотела поговорить?
Эта фраза Мочалина вводит меня в ступор. Все слова – заготовленные, зазубренные – теряются по задворкам памяти. И я молчу. Боже, как глупо я, должно быть, выгляжу! Сама позвала его, сама потребовала этот разговор, а теперь хлопаю ресницами и топчусь на месте. Скоро носком кроссовки дыру проделаю в полу.
- Я скалолазанием занялась, - выдаю первую здравую мысль, что возникает в голове.
Даня поправляет гриву, вечно спадающую ему на лоб, и смеется моим самым любимым смехом.
- Новое увлечение? Ясь, чем ты только уже не занималась. Такая непостоянная, - он щелкает меня по носу, как в детстве, - завтра бросишь, небось?
Мне не нравится направление, которое принимает диалог. И тот образ, в котором я предстаю. Совсем не подходит для признания.
- С чего это? – возмущаюсь.
- Ты всегда так поступаешь. В твоей жизни ничего не задерживается надолго.
- Почему? У меня есть ты! – выпаливаю резко, а потом судорожно добавляю: - И мотоциклы! У меня есть мотоциклы, а они нравятся мне всю жизнь.
Жду реакции, но ее не следует.
- И что? – спрашивает он.
Злюсь. Я же почти открыто сказала, что Лев мне нравится, а он мастерски ускользнул от ответа. Как всегда!
- Если ты не понимаешь параллель, то ты глупее, чем я считала.
- Подожди, - он наклоняет ко мне голову, - то есть ты хочешь сказать, что я тебе...
Да! Да! Дошло! Боже, спасибо! Аллилуйя!
- Это шутка, да? – вдруг выдает он.
Я врезаюсь в него взглядом, а Даня заливается смехом. Который звучит набатом.
На барной стоит бутылка, могу я его огреть? Хотя это Олейника надо звать, он у нас мастер по таким вещам.
- Блин, вечно я попадаюсь на твои розыгрыши. Но-но, - трясет пальцем у меня перед лицом, как будто воспитывает ребенка, - в этот раз тебе не удалось.
Конечно, не удалось! Потому что я не шучу! Если бы я играла, он бы никогда не догадался.
Сердце сжимается. Мне оглушительно больно.Даня не будет воспринимать меня всерьез. Он всегда говорил правду – я для него только друг, маленькая сестренка. Не больше.
Глаза начинают невыносимо чесаться. Нет! Я никому не позволю видеть моих слез. Делаю глубокий вдох, набираю в легкие воздуха и выдаю целую череду фирменного хохота.
- Конечно, я пошутила. У меня вообще-то парень есть!
Прикуси язык, Екатерина, тебя несет.
Даня внимательно смотрит.
- Так ты для этого пригласила? Познакомить с ним? Он здесь?
Мочалин странно ведет себя. Впервые за все время нашего знакомства я не могу предсказать его следующий шаг. Он какой-то дерганый. Не понимаю, почему.
- Да, - отвечаю.
Рот, зараза, живет собственной жизнью. Нужен скотч заклеить его. И нет, не шотландский, а простой липкий скотч.
- И где же он?
Боги! Катерина Видная, вот ты и попалась в собственные сети. Доигралась, да? А если бы просто сказала правду, все было бы по-другому! Что мешало ответить иначе? Объяснить, что не шутила о чувствах? Что мешало признаться еще много лет назад?
Я оглядываюсь по сторонам. Людей в баре немного, еще не вечер. А те, что есть, - кошмар ходячий. Или совсем не в моем вкусе, или совсем не сумеют подыграть. Смотрю на Дэнчика. Он, конечно, хиленький, но...
Взгляд внезапно падает на Скоморохина. Не удивлена, увидев парня в столь ранний час со стаканом и сигаретой. В его духе.