Я сказал, что не прощу

14

Спустя полтора года, январь.
Лиса гуляла с Чимином по заснеженному двору. У нее уже руки устали, но сын с таким восторгом смотрел вокруг, время от времени бросая взгляды на маму, как бы призывая разделить его радость, что жаль было усаживать его в санки.
Чимину недавно исполнилось девять месяцев. Вторую зиму они жили у родителей Чонгука, а в июне прошлого года, когда Чимину исполнилось два месяца, улетели на побережье, и там принимали гостей, всех по очереди. Даже Олег приезжал, да не один, а с невестой. Вот только до сих пор не женился, всё в женихах ходит.
Из дома вышел Чонгук, и Чимин сразу разулыбался ещё шире: стали видны все четыре зуба, а небесно-голубые глаза засветились ярче.
— Папа пришёл, — улыбнулась Лиса.
Чонгук протянул руки, и сын сразу запрыгал от радости прямо у мамы на руках.
Чонгук перехватил его, прижал к себе.
Вскоре раздался звук подъехавшей машины.
— Тесть и тёща приехали. Бабушки и дедушки сегодня решили объединить усилия, поводиться, а нас с тобой в лес отпустить.
— Ух ты! — Лиса чуть не запрыгала от радости, как Чимин. 
— Надо термос с чаем приготовить, бутерброды!
Как давно она мечтала выбраться с Чонгуком в лес! И муж, как всегда, угадал и практически исполнил её мечту. В прошлом году у Лисы зимой уже был достаточно большой живот, и о выходе на лыжах не могло быть речи. А ползать по сугробам без лыж ещё тяжелее.
Генрих Стефанович летом вышел на заслуженный отдых и с тех пор очень много помогал свату и на ферме, и на пасеке. Его инженерное мышление очень пригодилось, и вскоре он стал совладельцем всё расширяющегося семейного дела. Дженни с мужем тоже помогали летом, потому Чонгук, Лиса и Чимин спокойно жили на юге полгода. А зимой на ферме больше помогали они.
Генрих Стефанович и Тамара Ивановна вошли, сразу забрали Чимина, начали играть с ним.
— Лиса, пляши! — сказал вдруг отец. — Письмо тебе привезли!
И он достал из кармана конверт, весь яркий от множества марок.
Почему-то Лиса сразу всё поняла. Гук тоже. Они переглянулись.
На потрёпанном от времени конверте не было ни обратного адреса, ни имени отправителя. Чимин посмотрел печати: письмо пришло из Канады. Но Лиса была уверена, что до Канады Джун добирался специально. Вероятнее всего, из Южной Америки или с островов.
Внутри конверта была лишь небольшая записка на немецком языке. Лиса протянула лист отцу, хорошо знающему немецкий.
— У Урсулы очень красивое платье, но шляпа — выше всяких похвал! — прочитал Генрих Стефанович. — Будь внимательна к шляпе, не пожалеешь!
— И всё? — удивился Чонгук.
— Нет, тут ещё номер телефона.
Видимо, номер принадлежит тому, кто должен помочь Лисе сбыть камень.
— Спустя полтора года, январь.
гуляла с Илюшей по заснеженному двору. У нее уже руки устали, но сын с таким восторгом смотрел вокруг, время от времени бросая взгляды на маму, как бы призывая разделить его радость, что жаль было усаживать его в санки.
Илюше недавно исполнилось девять месяцев. Вторую зиму они жили у родителей Жени, а в июне прошлого года, когда Илье исполнилось два месяца, улетели на побережье, и там принимали гостей, всех по очереди. Даже Олег приезжал, да не один, а с невестой. Вот только до сих пор не женился, всё в женихах ходит.
Из дома вышел Женя, и Илья сразу разулыбался ещё шире: стали видны все четыре зуба, а небесно-голубые глаза засветились ярче.
— Папа пришёл, — улыбнулась Альбина.
Женя протянул руки, и сын сразу запрыгал от радости прямо у мамы на руках.
Женя перехватил его, прижал к себе.
Вскоре раздался звук подъехавшей машины.
— Тесть и тёща приехали. Бабушки и дедушки сегодня решили объединить усилия, поводиться, а нас с тобой в лес отпустить.
— Ух ты! — Альбина чуть не запрыгала от радости, как Илюша. — Надо термос с чаем приготовить, бутерброды!
Как давно она мечтала выбраться с Женей в лес! И муж, как всегда, угадал и практически исполнил её мечту. В прошлом году у Альбины зимой уже был достаточно большой живот, и о выходе на лыжах не могло быть речи. А ползать по сугробам без лыж ещё тяжелее.
Генрих Стефанович летом вышел на заслуженный отдых и с тех пор очень много помогал свату и на ферме, и на пасеке. Его инженерное мышление очень пригодилось, и вскоре он стал совладельцем всё расширяющегося семейного дела. Вероника с мужем тоже помогали летом, потому Женя, Альбина и Илья спокойно жили на юге полгода. А зимой на ферме больше помогали они.
Генрих Стефанович и Тамара Ивановна вошли, сразу забрали Илью, начали играть с ним.
— Лиса, пляши! — сказал вдруг отец. — Письмо тебе привезли!
И он достал из кармана конверт, весь яркий от множества марок.
Почему-то Лиса сразу всё поняла. Чонгук тоже. Они переглянулись.
На потрёпанном от времени конверте не было ни обратного адреса, ни имени отправителя.Чонгук посмотрел печати: письмо пришло из Канады. Но  Лиса была уверена, что до Канады Джун добирался специально. Вероятнее всего, из Южной Америки или с островов.
Внутри конверта была лишь небольшая записка на немецком языке. Лиса протянула лист отцу, хорошо знающему немецкий.
— У Урсулы очень красивое платье, но шляпа — выше всяких похвал! — прочитал Генрих Стефанович. — Будь внимательна к шляпе, не пожалеешь!
— И всё? — удивился Чонгук.
— Нет, тут ещё номер телефона.
Видимо, номер принадлежит тому, кто должен помочь Альбине сбыть камень.
— Лисëнок, мне надо до Москвы сгонять. Я быстро.
Лиса кивнула: конечно, он должен как можно быстрее доставить письмо Олегу.
Чонгук вернулся быстро, и они всё же выбрались на лыжах в лес. Костёр разводить не стали. Пили чай с травами, ели бутерброды. Им было весело, как и шестнадцать лет назад. Даже весточка от Намджуна не омрачила этот день. Зато Олега порадовали, добавили ему работы.
Оставив лыжи у дерева, углубились в лес по узкой тропинке. Чонгук скинул перчатки, расстегнул куртку и притянул жену к себе. Когда они целовались, протянул руку и легко дёрнул еловую лапу. На них посыпался пушистый лёгкий снег, слепя глаза, проникая за воротник. Оба хохотали.
— Лисëнок, — прошептал Чонгук, чуть сдвинув шапочку Лисы и касаясь губами уха жены. — Ты ведь родишь мне дочку, похожую на тебя?
— Конечно! Я же тебе ещё тогда обещала, шестнадцать лет назад!, 

Конец!!!