Дочь генерала полиции | Турбо

Глава 3. Проваливаясь в бездну

Небесная краска на больничных стенах держалась из последних сил, чтоб не рухнуть на головы ожидающих людей. Множество ребят разных возрастов сидели на твёрдых деревянных скамейках, что царапаются и обычно рвут штаны, ожидая последних раненых, которых в быстром темпе обматывали бинтами и давали таблетку анальгина. Старшие стояли подле кабинета, трясли ногами от нервов и постоянно грызли и так окровавленные губы, через щель наблюдая за процессом. Дверь неуклюже распахнулась, а из неё показался Андрей, смешно улыбающийся и пытающийся управиться с костылями. Вова сразу усмехнулся, помогая скорлупе без происшествий выйти и сесть рядом с Бельман, что успела задремать на жёсткой стенке, не выдерживая пережитого стресса. На его лице появились ямочки от мягкой улыбки, в руках он удерживал деревянных помощников и глядел на спящую девушку, оборачиваясь на Турбо, который раскрыл глаза и отрицательно завертел головой, намекая, чтоб он даже пальцем её не трогал.— Это че мы, вот так за один вечер весь Домбыт истребили? — ухмыльнулся Зима, сгрызая кожу на пальцах.— Потом отпразднуем, надо хоть в себя прийти. Я бы сейчас с удовольствием литр водки в себя всадил, хоть и завязал. — усы Суворова дёргались в мимолётной радости, но понимание того, что расслабляться нельзя, было сильнее. — Это ж всё благодаря твоей невестке, Валер. Если б не сказала — похоронили бы прям в подвале.Кудрявый почесал затылок и вздохнул, одобряюще кивая и снова посмотрел на художницу, что мирно сопела даже в таком неудобном положении. Волосы её щекотали нос, прикрывали уставшие веки. Губы горели огнём, руки чуть дёргались во сне. Он снова почувствовал себя мерзким человеком, когда воспоминания с катка пробили голову насквозь, вызывая звон в ушах. Он всегда был нежен с теми, кого любил, хоть и прикрывался, но даже сейчас не мог понять, что на него тогда дошло, и не будет ли от этого последствий. Туркин опёрся виском об дверной косяк, не отрывая взгляд от Лии, уголки губ подрагивали в сжатой улыбке.— Шухер! — прошептал чей-то голос сзади, все мигом зашуршали и начали вставать, пытаясь спрятаться.Старшие обернулись на коридор — милиция. Несколько крупных мужчин в длинных плащах направлялись прямо к ним уверенными шагами, топая на весь этаж. Даже отсюда было слышно их тяжёлое дыхание. Валера дёрнулся в попытках скрыть наличие Лии здесь, но его сразу схватил за руку очередной парень с погонами.— Всем оставаться на местах, работают правоохранительные органы. — заговорил бугай в очках, останавливаясь рядом с кабинетом. — Пришли убедиться, что всех повязали.Пальто сразу же попытался встать, опираясь об костыли и перекрыл взор на подругу, что быстро проснулась и вжала руки в скамейку, сонно моргая и пытаясь развидеть, кто нарушил её отдых. Понимая, что перед группировщиками стоит отец, сердце быстро забилось, но тело омертвело, совсем не двигалось и не давало убежать.— Чужих тут нет, все свои, пострадавшие. Вот, отмываем раны. — нахмурив брови, заговорил Адидас, выходя вперёд остальных.— То есть трупы, которые мы со двора оттащили, это была просто самозащита?— Никак иначе.Ильдар поджал губы, смотрел грозным взглядом и бегал по каждому, изучая их ранения и состояние, что и правда подкачало. Им самим сейчас не особо хотелось разбираться, кто, кого и за что избил, но план есть планом. Оглядев всех присутствующих, он не заметил ни одного человека с красным шарфом, разочарованно вздыхая. Это было единственной отличительной чертой у той груды безжизненных тел.— Ладно, утро вечером мудренее. Потом навещу ещё вас, поимённо скажете мне, кто это был.Супера закатили глаза, отворачиваясь к кабинету и мельком взглянули на девушку, что изо всех сил пыталась спрятаться за Васильевым, который и так еле стоял.— Кого прячем? — Юнусович нахмурил брови, обходя Андрея и пытаясь его аккуратно отодвинуть, чтоб тот не упал.Взгляд черноволосой был жалобным, наполненный страхом, и глядел на отца, что удивлённо раскрыл рот и снова всех оглядел, роясь в карманах.— Она тут что забыла? — тихо начал он, сглатывая от прилившей агрессии. — Она тут что делает, я ещё раз спрашиваю!Мужчина схватил первого попавшегося старшего за руку, притягивая к себе и бешено бегал по всем глазами, облизывая губы и снова оборачиваясь на дочь.— Пап, я сама сюда пришла. — девушка начала быстро говорить, потихоньку вставая с места и поправляя волосы.Отец вот-вот бы взорвался от накипевшего, лицо его краснело, вены на лбу вздулись и пульсировали. Он не хотел принимать то, что его слова в очередной раз были проигнорированы, но другим способом никак не достучаться. Она не пацан, чтоб бить её за каждый проступок и наказывать работами, но иногда так хотелось хорошенько вдарить, чтоб на всю жизнь запомнила. Ильдар резко отпустил руку парня, отряхивая одежду и молча развернулся к дочери, уже замахиваясь. Кудрявый подоспел сзади, перехватывая фигуру крупнее его за локти и чуть ли не заламывая, пока остальные также столпились вокруг девушки и пытались удержать её отца.— Я её привёл, я за неё отвечать буду. Хотите — меня ударьте, но её не смейте. Не в первый раз же. — пыхтел Валера, наконец-то отвлекая внимание генерала на себя.— Не в первый? — возникла Лия, держась за плечо одноклассника, что вопросительно всех оглядывал, пока они пожимали плечами.Ильдар распустил плечи и поднял подбородок, будто павлин, что показывает своё величие. Хрустнув костяшками пальцев, он выдохнул, глядя исподлобья.— Встретимся ещё с тобой, переговорим. Я ей раз сказал, два сказал — бестолку, всё равно с вами трётся, гиенами. Вот вы её теперь и защищайте. — он бортанул плечом Турбо, направляясь к выходу.Сапоги громко затоптали по кафельному полу, удаляясь к улице. В коридоре повисла тишина с редкими перешёптываниями и шуршанием курток, все ещё больше начали нервничать. Лия бездумно смотрела отцу вслед, губы её дрожали, будто вот-вот подступят слёзы. Крупный парень направился к ней, мягко обнимая за плечи и отводя в туалет, пока она еле передвигала ноги и рвано пыталась ухватиться за ладонь Туркина. чувствуя, как в горле образовывается огромный ком. Она ещё никогда не была такой слабой.— Чувствую себя обузой. — девушка опёрлась ногами на батарею, сидя на подоконнике и чесала затылок.Валера закуривал очередную сигарету, пиная столбы между кабинками. Скулы сжимались от нервов, свежие раны всё ещё жгли тело. Сам он тоже понимал, что постоянный контроль органов никому не нужен, тем более зная, что в их компании дочка важной шишки, что ещё больше замедлит процесс и поломает все планы. Но её присутствие как никогда успокаивало, дополняло вязкую пустоту, что тряслась в груди. Её внутренний свет украшал все мрачные тени сомнительных личностей, пробуждал и оживлял их внутренности, что так давно нуждались в касаниях и заботе. Наблюдая за качающимися деревьями за окном, Валера сделал долгую затяжку и покривил лицо, чувствуя, как тяжёлый табак разливается по горлу и чуть режет.— Мы его на место поставим, к нашим не пустим. Хоть там от него передохнёшь.— Да я об этом не волнуюсь. О вас, скорее, беспокоюсь. Выследит, найдёт, посадит. Сто процентов найдётся, что на нас повесит.— Бегать-разговаривать умеем, скрываться тоже. Новую базу откроем, либо по домам разбежимся, ну? — он подошёл ближе к девушке, не вытаскивая рук из кармана. — Всё нормально будет. За моей спиной тебе ничего не грозит.Лёгкая улыбка Турбо как никогда согревала, хоть и такая быстрая, исчезающая сразу после появления. Она с добротой посмотрела на него, щёки её не дрогнули. Докурив сигарету, парень запрыгнул на свободное место рядом, также упираясь ногами в батарею и приобнял тонкое плечо, опуская её голову к своей, сталкиваясь лбами. Смотрел на неё глубоко, долго, бегая глазами по изгибам и трясущимся рукам. Положил свою ладонь на её, крепко сжал и чуть поглаживая большим пальцем, хоть как-то проявляя нежность. Рубцы царапали, но также непривычно роднили, вызывали чувства внутри женского сердца, что вмиг замедлило темп.В подвале было необычно тихо. Каждый занимался своими делами, изредка проверяя бинты и поправляя их, тяжело выдыхал и куда-то ходил, будто испытывал конечности на работоспособность. Хотелось отпраздновать победу над другой группировкой, но радости не было, ведь замочили не своими руками. А даже если и замочили, то об этом напоминали лишь ссадины, что скрываются под белой тканью, что совершенно не вызывали удовольствие, как раньше. Возможно это был стресс после такой неожиданной напасти, всё произошло так быстро и неожиданно, что будто бы и не происходило. Пролетело мимо, как страшный сон на утро.— Че они хотели-то, знает кто?— Говорят, что скорлупа донесла, мол мы у них тачку украли. Делать нам нечего, чтоб такой хернёй страдать. — Вова сидел на диване, и мял губами сигарету, так и не решаясь её поджечь.— Воспитывать не умеют, значит. Мы вон, своих гоняем, так все по струнке ходят. — улыбался Зима, потеряв один из зубов.— Ты так не улыбайся, пока серебро в дёсны не воткнёшь. — хихикнул Адидас, откидываясь на спинку.— Тут другая проблема ещё появилась. Некоторые думают, что мы теперь с ментами сотрудничаем. Слишком быстро они приехали и всех уложили, как по сигналу. Надо решать как-то.— И че предлагаешь? Словам не поверишь, а делать нам нечего. Не будем же мы Валеркину невесту выгонять.Лысый парень подкинул брови и закивал, соглашаясь с мыслью. Девушка слишком природнилась и не приносила вреда, кроме как её родства.— Ладно, добазаримся. Не их дело, в конце концов.В основной части подвала тишину разрывали звуки ударов об грушу. Турбо бил изо всех сил, с паузами, но резко и ровно. Отрабатывал нажитое, пробовал новое. Иногда тряс головой, чтоб скинуть пот с кудрявых волос, что чуть потеряли пышность от влаги. Тело его блестело, в некоторых местах краснело и подрагивало от играющих мышц. На ринге напротив уселась Лия, что с интересом наблюдала за своим кавалером, так и не проявляя ни одной эмоции на лице, кроме спокойствия. Болтала ножками, уперевшись руками в поверхность, чуть склонив голову, чтоб лучше видеть парня. Закончив, он похрустел шеей и стянул перчатки, тяжело и рвано дыша, и отложил их на край ринга. Лицо его было напряжённым, рот приоткрыт, будто в ужасе, но он был таким же спокойным. Глянув на девушку, внутри сразу что-то потеплело, воздуха стало больше и он стал чище. Темноволосая смотрела на группировщика, провожая взглядом каждое действие и будто ждала чего-то, но на самом деле просто наслаждалась его присутствием. Валера присел рядом, протирая локоны полотенцем, после грудь, рёбра, и закинул его себе на плечи, поворачиваясь к пассии.— Че там с отцом твоим? Видел, что говорили после больницы.— Да нормально, обычные нотации. Сказал, что отъедет в пригород на пару-тройку дней, чтоб в передряги не попадала. — девушка усмехнулась, потирая глаз в усталости.— Будто эти выговоры кому-то на пользу шли. — Туркин снимал бинты, оголяя содранную кожу, что липла к ткани и оставляя противный, отблёскивающий след, и теснилась с полузажившими ранами.— Если б я примерной дочерью была, то конечно же пошли бы. А так, увы. Чисто из уважения к нему его слушаю, иногда затихаю. Но сама понимаю, что долго держаться и скрываться не смогу.— Выглядишь, как примерная дочка. А оно вон как, оказывается.Парочка тихо рассмеялась.— Ты же тут вечно тусуешься, да? Дома редко бываешь?— Ну так, перекусить забегаю и чистую одежду взять.— Может поживём вместе эти пару дней?Зеленоглазый замер на её силуэте, смыкая губы и быстро сглатывая, будто ему предложили огромную сумму денег или что-то большее. Стягивая полотенце с плеча, он протёр руки и прокашлялся, кивнув и мягко улыбнувшись девушке, воспринимая её жест как вверх заботы.Прохладный утренний воздух обвивал уставшие тела, что не смогли уснуть этой ночью, подгоняя их быстрее к дому. По лестницам подъезда бегали прямые лучи солнца, согревая ледяной бетон и создавая отблески. Ботинки остались отдыхать в прихожей, рядом с такими же приятелями, куртки уныло повисли на крючках. Парочка уже лежала в постели, встречая бледный рассвет и глядя в потолок. Кудрявая голова уместилась на бёдрах девушки, иногда умещаясь поудобнее, а крепкие руки обнимали хрупкие ноги, что мигом покрывались мурашками от очередных прикосновений. Девушка мягко перебирала чужие волосы, создавая из кудряшек новые фигуры, грела пальцы в них и наблюдала за мерцанием и бликами локонов. Разум хоть и достаточно утомился, но тело отказывалось проваливаться в сон, будто вокруг происходит что-то важное, что нельзя пропускать. Либо снова тряслось от воспоминаний, пробуждая. Пальцы Валеры медленно гуляли по коже темноволосой, открывая для себя новые клеточки, а глаза пристально наблюдали за реакцией и её лёгкой тряской.— Тебе, наверное, и правда не стоило с нами связываться. Не заслуживаешь ты всё это терпеть.— В детстве папа возил меня по моргам, показывал места преступлений. Уже тогда подготавливал к реалиям, так что мой мозг холодный. Я привыкла.— Одно дело смотреть со стороны, а другое — когда тебя это касается. — он сжал колено Лии, пододвигаясь ближе. Закрывал её так, как бы мог закрыть от опасности.— Тебе же тоже несладко от этого. Почему ты тогда всё ещё там?— Обстоятельства. Мы дружили долгие годы, потом сформировались, как группировка. Поняли, что друг другу нужна защита и какой-то вес, чтоб не стать теми, кого мы шпыняем. — в голове проносились кадры из прошлого, когда Универсам только появился, как они открыли для себя подвал и организовали там базу, первые драки, первая кровь. — По-другому было никак. Либо убей, либо будь убит.Девушка промолчала, сама всё понимала. Головой опустилась на изголовье.— Я всегда был тем, кто защищает. Сколько маму отбивал от бати, сколько друзей защищал от таких же, как я. Ну, крупных. — он усмехнулся, понимая, что случайно сделал себе комплимент.— А с родителями что?— Батя бухает, иногда на заводе сменами. А мама... — Туркин затих, громко сглатывая. — Папа говорил, что она ушла от нас ещё лет 5 назад, но она даже не оставила никаких связей. Обычно же оставляют номера там, адреса, да? — он посмотрел на зеленоглазую, будто она могла знать ответ, так жалобно и по-детски.— Да, обычно оставляют, хотя бы детям. Но может она побоялась твоего отца, что он найдёт её через тебя. В детстве же ты наивный, доверчивый, даже в таких тяжёлых ситуациях.Парень сжал губы, складывая щёку обратно на женские ноги и проморгался.— Он иногда её так сильно бил, что она теряла сознание. Я приходил из школы, а она уже лежала вот такая. Неживая. — голос Валеры дрожал, он сильнее сжимал её колено. — Мне кажется, что это его вина. Один раз не рассчитал силы, и хлопнул, а в тюрьму не хотел. А я даже не знаю об этом.По горячим щекам Лии потекли горькие слёзы, губы задрожали. Она опустилась ближе к кудрявому, складывая его голову себе на грудную клетку и крепко прижала, обнимая за плечи и затылок, чуть почёсывая. Тихо всхлипывала, равно выдыхала носом и закрывала глаза, чтоб забыть всё то, что он ей сейчас рассказал. На коже почувствовались мокрые следы, но от Турбо не было ни звука. Он почти никогда не плакал, только если во время чей-то смерти. Руки его скрепились, обнимая тело пассии и держась за её лопатки, тихо-тихо плакал, не отрывая лица.— Мне очень жаль. Но я верю, что с ней всё хорошо. Я могу помочь её найти, чтоб тебе стало легче.Туркин быстро закивал, громко выдыхая, будто выпускает дым сигарет из лёгких. Губы девушки нежно прикасались к его пылкому лбу, вискам, месту между бровей, пытаясь успокоить. Понимала, насколько он непривычно ослабший и побитый обстоятельствами, которые и привели его к жестокости. Жажда мести и справедливости превратила доброго, мягкого парня в машину для убийств и расплат. Она вспоминала, как он трепетно относился ко всем младшим, перевязывал им раны и носил воду с едой во время болезней, навещал их, когда они болели. Всегда помогал подтягиваться на тренировках, развлекал их, когда они собирались в толпу. Вспоминала, как они встречали Андрея вместе с Юлей, и он всегда делился с ней жвачками и вкладышами, даже если они были ему дороги, играл с ней в игру «Кто здесь?», будто ей 3 года. Всё это совершенно не состыковалось с тем, кем он себя сам представлял и в кого себя превратил, но в то же время имело необычайный шарм того самого отца, который всегда со всеми строгий и холодный, а с близкими готов отыграть за принцессу или присоединиться к чаепитию с мягкими игрушками, готов рассказать им за каждую их хрупкую часть, восхваляя за достижения. Турбо наконец успокоился, отлынивая от груди и глядя Лие прямо в глаза, дёргая носом и шмыгая. Она также смотрела на него прямо, улыбалась и продолжала гладить по жёстким волосам. Его губы потянулись к женским, долго оставаясь на них и будто вкушая их, соединяя в одно целое. Веки его жмурились, металлический привкус бил в голову.— Ты первая, кому я это рассказал. И ты, кажется, единственная, кто может меня починить и расставить всё по полочкам. — прошептал он, утыкаясь носом в шею художницы и наконец закрывая глаза перед сном. — Ты мой свет и спокойствие, Лиль.Она устало закрыла глаза, вдыхая запах его волнистых локонов и чуть потёрлась носом, утопая в долгожданном сне.Настенные часы тихо тикали на кухне, уже давно пробив полдень, птицы не переставали петь за окном, напоминая о весенней поре и той лёгкости, что она за собой принесла. Масло трещало на сковородке, обжаривая молодые плоды картофеля, а рядом подсвистывал чайник, готовясь закипать. Лия, ещё сонная, стояла у плиты и потирала глаза, иногда отвлекаясь на чашку кофе и поглядывала на окно, наблюдая за блестящими крышами и редкими силуэтами людей, что бегали в окнах напротив. Валера, такой же заспанный, тихо выбрался из комнаты и облокотился на дверной косяк, где не было двери, и как домашний кот, ожидающий еды с нарезки для супа, наблюдал за хозяйкой, потирая бинты и растрёпывая кудри для пышности. Понимая, что она совсем ничего не слышала, парень подошёл к ней ближе со спины, обнимая за тонкую талию и прижимаясь ухом к плечу, где мешались веснушки и родинки. Тёплыми руками обвивал всё её тело, смыкаясь на своих локтях, и томно дышал, закрывая глаза. Бельман от неожиданности вздрогнула, но мигом заулыбалась и запустила свободную руку ему в волосы, поглаживая, и чувствовала рваные губы на своей коже, что обжигали сильнее огня.— Вкусно пахнет. — прохрипел он утренним басом.— Спасибо, старалась. Лучше себя чувствуешь? Ничего не болит?— Нет, совсем нет. Я ж быстро зарастаю, бояться нечего.Шире улыбнувшись, она вновь отвлеклась на плиту и в крайний раз перевернула еду, проверяя на готовность, и выключила газ, громко щёлкнув.