Татуировка сфинкса

3

   Антон так и замирает в проходе, боясь пошевелиться. Они долго молчат, не отрывая друг от друга напряженный взгляд. Сережа же смотрит на обоих, не до конца понимая, что происходит.

— Прошу меня извинить — севший голос совсем не придаёт Арсению солидности.

   Он резко вскакивает с места, едва не уронив кресло, подлетает к Антону, быстро процедив сквозь зубы не терпящим возражений тоном «Нам нужно поговорить», тащит в сторону крыльца за шкирку, как нашкодившего котёнка. Двухметрового такого котёнка. Оказавшись на свежем воздухе, Арсений рвано вдыхает полной грудью, локтями опираясь на перила, невидящим взором сверлит стоящий по периметру парковки забор. Шастун встаёт рядом с ним, ёжась от холода. На нем лишь тонкая футболка и свободные спортивные штаны.
   Заглянув в глаза своего ученика, Попов понимает, что он обо всём догадался. Антон выглядит напряжённым и напуганным, что никак не вяжется с привычным образом наглого и вредного парня. Арсений не торопится начинать разговор, пытался выровнять дыхание, судорожно втягивает носом морозный воздух.
   Шаст, видимо решив, что ему терять уже нечего, достаёт из кармана пачку сигарет, зажимает фильтр губами т̶о̶ч̶н̶о̶ ̶т̶а̶к̶ж̶е̶ ̶к̶а̶к̶ ̶о̶б̶х̶в̶а̶т̶ы̶в̶а̶л̶ ̶е̶г̶о̶ ̶п̶а̶л̶ь̶ц̶ы̶, поджигает кончик. Он не успевает втянуть в лёгкие дым прежде, чем Арсений выхватывает сигарету и затягивается сам. Вообще, он курит довольно редко, но сейчас жизненно необходимо успокоить нервы, которые натягиваются до предела и грозят ударить током, как оголенный провод, стоит только прикоснуться.

— Вы расскажете родителям? — подаёт голос Антон, поджигая другую сигарету, отрешенно замечает. — Вообще, вам стоило бы напомнить мне о вреде курения. Это в вашем стиле.

— Вообще, мне стоило бы не трахать своего ученика. — Арс прикрывает глаза, выпускает в небо клубы дыма, такие же серые и невзрачные, как тучи на ноябрьском небе, грузно нависшие над городом и грозящие разразиться дождём.

— Нет, не расскажу.

Шастун шумно выдыхает, заметно успокаиваясь. Они еще немного молчат, Арсений стряхивает пепел на асфальт. С каждым вдохом никотина мышцы постепенно расслабляются, а тревога, когтистыми лапами вцепившаяся в него и не отпускающая на протяжении всего дня, постепенно отступает.

— Как давно ты этим занимаешься?

— А вы?— Шаст смотрит на него из-под небрежных русых кудряшек.