И овцам снятся пастухи

= 10 =

Сколько прошло времени, сказать было трудно. Я сидел на койке рядом с Мати, потом мерил камеру шагами, пытался заснуть. Наконец, мне удалось провалиться в какую-то поверхностную дремоту, и мне тут же приснился кошмар про то, как я перед зеркалом снимаю со своего лица маски, а их бесконечное количество. Проснулся я в холодном поту от того, что лязгнул засов камеры. Мати спал безмятежным сном. Маленькая дверца открылась, и туда просунули два видавших виды алюминиевых стакана. Я взял стаканы: в каждом было немного воды. В дверцу тут же сунули мятую алюминиевую тарелку, и только я её взял, как дверца моментально захлопнулась. В тарелке лежали четыре куска хлеба и два срезка сырокопчёной колбасы, что я запасал для нас в мешках. Я разбудил Мати и мы поели. Мати даже крошки с одеяла собрал и съел.

— Голодно-то как! — Жалобно сказал он. — Тебя не сильно напичкали наркотой?

— Вообще не пичкали. Я сам всё рассказал. Поэтому нас и кормят, а ведь предлагал же поесть ещё в метро!

— Ты только не злись, я тоже им всё рассказал, я на наркотике не мог соображать, — он уставился в пол.

— Не вини себя, ты тут вообще не при чём. Весь спрос будет с меня. Между прочим, тебе не показалось странным, что нас объявили военными преступниками, и допрашивает нас генерал Пандыр?

— Па-а-н-Де-Ыр, — передразнил Мати. — Не, я как-то не думал.

— А зря, потому как в армии уж точно найдётся не один военный следователь, прокурор, переводчик, контрразведчик и так далее, кому бы эту простую задачу могли поручить. Что проще? Накачал человека наркотиками и тряси его, как рождественскую ёлку! Так ведь нет, сам генерал, которому бы стратегическим планированием заниматься и двигать полки по картам сражений, сидит в маленьком кабинетике и слушает, что лопочут белобрысый олух, да бывший наркушник. Нет, тут что-то не так! И почему это нас в одну камеру посадили?

— Ну, чтобы нам было веселее вместе...

— Ага, чтобы мы могли договориться о том, как вести себя на допросе, или чтобы вместе сбежали?

— Я понял: здесь есть подслушивающее устройство! — Воскликнул Мати и начал осматривать камеру.

— Бесполезно. Я уже пытался найти. Вероятнее всего, оно вмуровано в одну из стен, чтобы как раз не нашли. Но этот ход хотя бы понятен. Не понятно, что им от нас нужно: я застрелил этого осла на виду у пяти человек. По любым земным законам меня можно было бы упечь в тюрьму лет на пять, даже не напрягаясь со сбором доказательств, а в статусе военнопленного — не особо даже с судом напрягаясь. А тебя могли бы вообще отпустить — ты на свидетеля-то тянешь с трудом.