мой крик

вторая неделя

‼️порно и износилование‼️

Мой крик был слышен явно на улице. Они подговорили охрану? Или же просто отвлекли? Не понимаю..почему же она не приходит на помощь?
— Если ещё раз пискнешь, — грубо схватила меня за лицо Крис — выбью тебе челюсть.
Лера скручивала руки за спиной, Юля приподнимала меня, позволяя Насте спокойно снять брюки. За что? Как это могло произойти? Я помню психологию, помню, что говорю, что в этой школе все девочки — люди, но в ответ мне летит укоризненный взгляд Кристины, утверждающей, что я сказала наоборот. Потом перешептывания, ведь Захарова начинает доказывать каждому, что я переобулась и лицемерю. Я практически уверена, что идея напасть на меня, схватить за волосы и насильно влить алкоголь, который они благополучно стащили с вечеринки — полностью ее.
Кто-то стучится в дверь. По-моему Идею и Киру, которые единственные были против насилия надо мной, сначала заперли в ванне, а после, отнеся меня в какой-то подвал, о существовании которого не факт, что знают администраторы проекта, закрыли эту железную дверь на замок. Настя кричит им, что если они будут мешать, мне будет хуже, и в доказательство выламывает мою руку так сильно, что я невольно вою от боли. Была бы это просто физическая боль, я бы и забила. Но одно осознание, что мною снова играют, как хотят, мне снова делают больно, меня насильно напоили, нарушив мои установки. Всё это причиняет мне такую боль, что хочется пропасть, раствориться в этом воздухе. В меня снова вливают алкоголь, дабы я не бушевала так сильно. Лера хватает за шею и сдавливает. Кажется, что я теряю сознание от нехватки воздуха. Но нет, они не хотят, чтоб я потеряла сознание. Они хотят, чтоб я мучилась и все это видела. Ледяной пол, на который я падаю в одних трусах, отвратительный привкус дешёвого алкоголя и постоянный смех, дескать, «провела вечеринку трезво? Вдоволь насмеялась с нас?». Крепкая рука Крис снова хватает за волосы, сдавливая их так сильно, что кажется, ещё немного и клок останется у нее в руке.
— Ты же любишь пиздеть, поработай языком на пользу, сука.
Ноги сжимают меня возле ее промежности. Чувствую, как к горлу подступают рвотные позывы. Меня прижимают вплотную, что даже нечем дышать. Голова кружится и звенит из-за криков. Что мне делать? Чувствую, что волосы сжимают сильнее. Стараюсь хоть как-то двигать языком, ищу что-то напоминающее клитор, потому что понимаю: не буду делать, что они хотят, меня отсюда вынесут. Пару минут тщетно пытаюсь угодить, но за волосы меня оттянули в сторону, снова влепив пощечину. Кристина недовольна «ублажением» и материт меня на чём свет стоит.
Хлипкий замок сдается после сотого удара. К нам влетает разозленная Кира, готовясь начать драку, но ее сразу скручивает Амина. Ко мне же подлетает Настя, приставив кухонный нож к шее. Идею и Киру привязывают к батарее, а меня прижимают к полу, и раздвинув ноги, вставляют палец. От неожиданности я открываю рот, в который сразу заливают алкоголь, но вкус странный. Подмешали? Палец резко сгибается, внизу живота появляется странное ощущение вперемешку с болью внутри. Снова толчок. Кусаю губы, стараясь не шуметь. Может задержать дыхание и отключиться? Мне так противно, мне так больно, мне так плохо. Эти движения не доставляют мне наслаждения в моральном плане, скорее создают болезненный ком в горле.
— Крис, — внимательно смотря мне между ног, говорит Виолетта — она не возбуждается.
— Хуёво, — противная усмешка Захаровой — если сучка не течет, то хуево блять сосет.
— Я все ваши выходки учителям расскажу. Вас завтра же мусора заберут, отвечаю! — рычит Кира, дёргаясь.
— Раз так печешься об этой телке, — Настя развязывает ее руки и толкает на пол ко мне — ублажи её.
Замечаю, как помещение затихает. Все замерли и ждут, что будет. Тишину нарушает зашедшая пчёлка, которая радостно сообщает, что смогла вернуть свой резиновый член.
— Выбирай, Кир, — садится рядом с ней Крис — либо мы на сухую щас запихаем эту поебень, либо ты ей поможешь.
— А заодно и нам! — смеётся Лера.
Медведева скалится на всех в этой комнате, но, опустив сочувственный взгляд на меня, начинает подползать. Какое унижение. Нет, я не хочу. Стараюсь встать, отползти. Как мне существовать дальше, зная, на что она пошла ради меня. Попытку прервать их развлечение мне пресекают на корню. Пчёлка заворачивает руку, прижав мою спину к груди, стараясь посадить, а Настя приставляет тот же нож, аргументируя это тем, что так мы точно ничего не выкинем.
— Лиз, — тихо шепчет Кира — молю, расслабься, это единственное, чем я могу помочь.
Её язык сразу прислонился к моему чувствительному месту, что вызвало у меня неконтролируемо громкий вздох. Толпа стала визжать и подбадривать, а я в ужасе, постаравшись абстрагироваться, поняла, что плачу. Движения языка Киры были аккуратными. Опустив на неё взгляд, я замечаю глаза, полные тревоги и переживания. За меня? Краснею от этого осознания. Надо расслабиться. Меня и так продолжат насиловать, если у меня будет мало влаги, будет больно. Закрываю глаза, внимательно слежу за ощущениями. Тело начинает по чуть-чуть вздрагивать, а я замечаю, что мне нравятся эти ощущения, причем нравятся именно от Киры.
— Займу хоть тебя — рывком прижимает меня к полу Крис, сев на лицо сверху.
Стоило мне хоть немного расслабиться, так сразу меня вернули в это состояние. Стараясь сделать вдох хотя бы ртом, я еле-еле высовываю язык, начинаю водить им везде, до чего получается достать. Я не умею это делать. Я никогда не делала ничего подобного и мне никогда не делали ничего подобного. Моё спасение заключается в том, что я могу повторять то, что делают мне. Аккуратно ищу точку, прикосновение к которой заставит Крис хотя бы дыхание поменять, когда Кира руками развела мои половые губы и своим разрезанным языком стала со всех сторон облизывать. Клитор? Сжимаю кулак, ведь если они увидят, что мне приятно, то сразу это прекратят. А хоть такое присутствие Киры, нежно поглаживающей мои бёдра, заставляет мою тревогу понижаться на процентов так 40 точно. Замечаю, что у Кристины поменялось дыхание, хоть что-то, продолжаю работать в этой точке, но когда её тело начинает подрагивать, Захарова сразу вскакивает, внимательно посмотрев на меня. Я же, радуясь воздуху, стараюсь вдохнуть как можно больше. Лёгкие горят. Киру отталкивают, а меня поднимают на руки Лера и Амина, взяв по одной руке и ноге. Вижу радостный взгляд пчёлки, смазывающей резиновую херню своей слюной. Поворачиваю голову и снова вижу Киру, которую уже привязали к батарее. Она зла, но злость с ее лица проходит, как только наши глаза встречаются. В этот момент в меня входит фаллоимитатор. Клянусь, я задыхалась от этого чувства. Словно удар током, пронизывающий все тело, заставляя лёгкие сжаться до такого маленького размера, что воздух в них больше не поступает. Снова свист и гул, подбадривание, дескать, двигай этой залупой быстрее и глубже. Это не приятно, а противно. У меня в груди что-то сжимается, доставляет боль. Достав член, кто-то начинает мне отлизывать. Я не смотрю, я запрокинула голову и лишь тихо вою, когда на меня накатывает странное чувство, которое я не могу описать. Вокруг начинают кричать «кончила! Кончила!», но движения языка не прекращаются. Теперь каждое прикосновение заставляет тело выгибаться
и дрожать. Это отвратительная пытка. Я не могу терпеть и стараюсь вырваться, но руки девочек держат меня слишком сильно, поэтому остаётся только выть, моля остановиться.
— Ты хуево скулишь, — слышу голос Крис, которая поднимает мою голову за волосы и смотрит в зареванные глаза, — Юля остановится, только если ты хорошо попросишь.
Я захлебываюсь этими противными ощущениями, стараюсь дышать, но воздуха словно нет в этом помещении. Михайлова словно специально начинает трогать чувствительные места сильнее и чаще. Запрокидываю глаза, радуясь, что наконец-то вырубаюсь, но стакан воды, который выплеснули на меня, приводит в чувство. Еле держусь и начинаю отчаянно умолять остановиться, повторяя слова «прошу перестаньте, я всё сделаю!» слишком часто.
Меня бросают на пол и приказывают отлизать Рони. Позже меня хватает Юля и, повернув мое тело к себе, опускает на фаллоимитатор, начиная кусать шею.
— За что вы так со мной?
— Нехуй казаться тем, кем ты не являешься, — подсаживается Крис и шепчет мне на ухо — И тем более попадаться мне на глаза. Прыгай на хуе, иначе его мы запихаем в совершенно иное место — её рука касается ягодицы, из-за чего я сразу вздрагиваю и начинаю аккуратно насаживаться.
Михайлова укусила ключицу настолько сильно, что выступила кровь. Из-за этого невыносимого издевательства я зажмурилась и опустила голову ей на плечо. Чьи-то руки стали подбадривать и давить на поясницу, дабы я опускалась на этот резиновый член до упора. Казалось, что мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди, а вокруг все только смеялись и пускали унизительные фразочки. Снова толчок вниз и тело сводит судорога. Снова это странное ощущение, сопровождаемое криками «сучка снова кончила!» От паники прижимаюсь к Юле, надеясь, что меня совсем скоро отпустят. Но нет, снова кто-то схватил за волосы и повернул. Сквозь слёзы и из-за расплывчатого взгляда вижу очертания Виолетты, приказывающей мне вылизать ее ступни. Еле высовываю язык и вскрикиваю, когда кто-то снова начинает вставлять фаллоимитатор. Тело сразу начинает дрожать, но пощёчина возвращает сознание на место. Обхватываю большой палец, стараясь уделить внимание промежутку меж ним и вторым, опускаюсь ниже.
— Вот тут твоё место, — смеясь закидывает голову Малышенко — под ногами нашими, а не с Мишель.
То есть. Всё, что со мной делают — это из-за моей дружбы с Гаджиевой? Начинаю задыхаться из-за подступающей паники, но Крис, громко матеря меня, прижимает лицо к ступне Виолетты. Смотрю на Киру, по губам которой прочитала «держись пожалуйста». Выдыхаю. Боже, за что так со мной? Почему было просто меня не избить? Снова начинаю лизать её ноги, стараясь не выплюнуть всё, что съела на вечеринке. Издевательские толчки усиливаются, даже когда я «кончаю» из-за чего остаток сознания покидает меня, что даже вода в лицо не помогает.
— Вставай блять, — удар по животу от Рони — ты каждому всё сначала вылижешь.
— Крис, молю, — Кира снова дёргает руками, безуспешно стараясь вырваться — она не вминозе, нихуя вы уже от нее не добьётесь
— Мне поебать — грубая хватка за волосы, узнаю Захарову — значит мы её силой в себя приведём.
— Давай договоримся, а — жалобно выгибает брови Медведева — я что-то сделаю, а вы отпустите её наконец-то.
— Нахуй тебе переживать из-за этого мусора, смотри как смешно плачет.
— Ты согласна?
— Хм, уйдешь из проекта, когда я скажу?
— То есть?
— Если кто-то, кто мне дорог накосячит, или же я въебу ей на камеру, ты встанешь и скажешь, что уйдешь вместо этого человека.
— Окей. Теперь развяжи и убери от неё руки. — голос Киры был громким и не скрывающим паники, особенно, когда подошедшая Лера снова хотела ко мне прикоснуться.
От этого дико стало отвратительно от самой себя, я настолько никчемна, что другим приходится жертвовать чем-то, дабы спасти меня. Казалось, что я переросла это, но снова падаю в эту яму…Чёрт. Все уходят, оставив меня с Кирой и Идеей, вторая начинает плакать и убегает, говоря, мол принесет мокрую тряпку, а Медведева прижимает меня к себе и поднимает.
— Тише, сейчас выходим тебя.
             *********************
я не читала этот фф, только собираюсь. вообще не очень люблю процессники, но этот чем то зацепил