Около семи часов вечера я припарковал машину у пекарни, в которой, как я знал, работал Фабиан Райнер. Пекарня была уже закрыта, но свет горел, и в окне мелькала тень от двигающейся внутри фигурки. С какой-то внезапной теплотой я сидел и смотрел на эту тень; мне казалось, что только сейчас у меня в голове и в душе все успокаивается и возвращается на свои места. И еще почему-то стали подрагивать пальцы – от волнения. А что, если он не захочет со мной говорить? Что, если ударит или заплачет? Странно, но меня и в самом деле очень волновало все это: захочет ли он со мной говорить? Как поведет себя? Что скажет? Я сидел, откинувшись на спинку кресла, следил глазами за мелькающими в окне бликами, и пытался успокоиться. Ничего страшного не случится, если он тебя прогонит, говорил я себе. Случится, возражал я себе же. Случится, потому, что мне очень нужно с ним поговорить. Во что бы то ни стало...
Наконец, свет в пекарне погас, и через некоторое время на крыльце показалась худенькая фигурка с волнистыми волосами: парень закончил свою уборку и теперь запирал дверь. Я вышел из машины и негромко его окликнул.
Он обернулся так резко, что я даже испугался: мне и в самом деле показалось, что он сейчас бросится на меня и ударит. Но он сдержался. Удивленно вскинул брови, посмотрев на меня, кивнул – и продолжил возиться с замком. Я подошел поближе: он никак не мог попасть ключом в замок.
- Тебе помочь? – спросил я, и парень вздрогнул, выронив ключи.
- Нет, спасибо, я сам, - ответил он, не глядя на меня, поднял связку и снова принялся терзать замок дрожащими руками. Наконец, он его победил и повернулся ко мне. Я стоял, опустив руки и глядя на него. Снова видел опущенные ресницы, острые скулы, мягкие губы, длинную, падающую на глаза челку. Теперь я помнил его даже слишком хорошо. Интересно, а он вспомнил хотя бы что-нибудь еще?...
- Зачем Вы приехали? – негромко спросил он наконец, глубоко засовывая руки в карманы и зябко подняв плечи.
- Хотел увидеть тебя, - честно ответил я.
- Зачем?
- Просто очень захотелось, - я улыбнулся, ощущая, что впервые за все эти два месяца я говорю правду, не задумываясь ни на секунду.
- Увидели?
- Да.
- Можете ехать обратно.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
СРЫВ*
Random*Fehlschlag (нем.) - срыв, осечка. Три дня - и еще два месяца из жизни обычного прокурора. Точнее, когда-то обычного, а теперь... все шиворот-навыворот. Что может быть важнее работы и карьеры? Как быть, когда память играет злые шутки в самый неподх...
