Проданная Душа. Отель Хазбин.

Часть 116. Единое целое.

Сияние портала ослепляло. Сквозь лучи пробивались силуэты, навострив копья в мою сторону. Насколько мне удалось их разглядеть, их было трое. У одного из них вместо волос горело пламя, а вместо лица был единственный глаз. Галима узнать было легко.

На меня нашла паника. Этого не должно было случиться. Они не должны были приходить за мной.

— Что? — не понимал Люцифер, а в следующую секунду глаза его раскрылись, словно от страха. — Нет! Нет!!! Уходите!

— Нам было приказано уничтожить Корень Зла! — ответил один из архангелов в черном одеянии. — Мне жаль, Люцифер, но уже слишком поздно. Мы пытались искать.

Что искать?..

— Я... Я не понимаю! Вы должны его найти! — скалится Люцифер, движимый отчаянием.

— Так! — крикнула я. — Все уже решено! Я справлюсь без вас! Я говорила с Ним!

Один из Архангелов в белом одеянии и блондинистыми волосами смотрел на меня взглядом, полным презрения и недоверия. Остальные будто ждали чего-то, тянули время, разлетевшись в стороны и защищая грешников. В один момент его глаза распахнулись и переместились на что-то за моей спиной и я резко уклонилась, разворачиваясь.

Черные корни змеями ползли по земле, пытаясь дотянуться до меня. Крыльев у меня уже не было. Никаких. Я не могла спрятаться в небесах и двигалась я теперь гораздо медленнее.

Один из Высших, тот, чья верхняя одежда была черной, держал длинную золотую косу с чёрной рукоятью. Он невообразимой скоростью приблизился к Ру, приставив лезвие к её горлу. Её глаза лишь сощурились, а губы растянулись шире.

— Где оно?! — спросил высокомерно Азраэль, паря над землей своими гигантскими угольными крыльями.

— Уничтожено.

— Мы оба знаем, что это ложь! — проскрипел ангел.

— О чём вы говорите? — спросила я, отбиваясь от корней той единственной магией, которой была способна противостоять себе же. В стороне, заметив движение, я кинулась к Люциферу, что напряжённо наблюдал за Высшим в черном пальто и золотым крестом на груди. — Осторожно! 

Я успела отразить удар Аластора, слегла задевая его чернильные конечности черным выстрелом. Его глаза всё еще горели красными огнями, и те оставляли на моем сердце более глубокие раны.