Путь Разврата

ГЛАВА 4。

 — Он тебя не любит, он любит меня, и вот увидишь, что совсем скоро мы снова будем вместе.

Мерзкий жучара не успокоился и на следующий день заявился в трактир к Инь Цзинхуаню. В этот раз он был поувереннее и всё-таки смог не только к нему подойти, но ещё и заявить, что им нужно серьёзно поговорить. Инь Цзинхуань был не против, поскольку решил, что это подходящий случай по-мужски разобраться с мерзким жучарой, и позволил утащить себя в соседнюю лапшичную, где они расположились за маленьким столиком и как только они это сделали, ему начали втирать всякую дичь. Жу Чун начал распинаться о том, что до сих пор любит Цзюй Фаня, что жить без него не может и тот, конечно же, тоже его любит, просто обижен слегка на него за прошлые недопонимания. Он начал говорить о том, что Цзюй Фань, конечно же, использует Инь Цзинхуаня для того, чтобы насолить ему, и как наиграется — бросит и вернётся к своему единственному и неповторимому.

Инь Цзинхуань слушал весь этот откровенный бред, и не в силах больше терпеть, заказал себе холодной лапши. Ему и так вешали эту лапшу на уши, и он решил, что пусть она хоть немного приятно будет холодить и его внутренности.

— Ну что ты молчишь и смотришь на меня этими тупыми глазами?! Брось его сейчас же!

— Слышь! — злобно процедил сквозь зубы Инь Цзинхуань и громко стукнул кулаком об стол. — Ты берега не путай! Нашёлся мне тут, указчик хуев. Я лучше тебя знаю, что мне нужно делать.

— А вот в этом я сомневаюсь, — растягивая губы в мерзкую ухмылку, писклявым голосом проговорил Жу Чун. — Уверен, что ты ничего не смыслишь в таких отношениях. У тебя ещё молоко на губах не обсохло, а ты уже позарился на такого парня, как Цзюй Фань. Ты его недостоин. Да что уж тут говорить, ты даже одним воздухом с ним дышать не должен!

— А ты должен, что ли?

— Конечно. Только я и должен. Только я знаю, что и как ему нравится, и не стоит на меня так злобно зыркать, по глазам вижу, что между вами ещё ничего не было. И не будет!

— С чего ты взял? — продолжая косить под дурачка, спросил Инь Цзинхуань.

— Зелёный ты совсем ещё, и совсем не умелый, а я такое с ним творил, ты даже себе представить не можешь. Даже в самых влажных снах тебе такое и не снилось. Он мне всё позволял, был таким покорным и послушным, а я делал с ним всё, что хотел. Однажды... — чуть тише сказал Жу Чун, пододвигаясь ближе. — Нагнул его на кухонном столе... Долго с ним игрался, и когда он начал умолять меня перейти к более откровенному, я взял и засунул в него складной веер, что он тогда мастерил. Ты бы слышал, как сладко он тогда стонал.