The mafia and his Angel

1

Пэйтон...

«У нас проблема», — сказал хриплый  баритон. Это был мой заместитель.

«Я иду», — сказал я ему. Мне не понравился его тон. Я мог сказать, что случилось что-то действительно плохое. Его нервозность заставила меня нервничать. Джейден был сумасшедшим ублюдком, и если что-то его взбесило, то это было нечто серьёзное. Что-то, что мне действительно не понравится.

Я вышел из своего офиса и обнаружил, что несколько моих людей стоят в коридоре, в боевой готовности. Они уважительно склонили головы, когда я прошел мимо.

Когда я вошел в темный коридор, ведущий к звуконепроницаемому подвалу, мое тело напряглось. Воздух вокруг меня был несвежим, и мои шаги были тяжелыми в тишине, когда я готовился к худшему.

Открыв дверь, я увидел Джейдена, прислонившегося к стене, склонив голову в поражении. Мой приход даже не взволновал его, он был так погружен в свои мысли. Я прочистил горло, и он поднял глаза.

Его взгляд мог говорить многое, в этом случае, было отвращение.

«Всё плохо», сказал , указывая на комнату. Я кивнул, затем вошел внутрь, идя впереди, пока Джейден шел позади меня.

Сделав шаг вперед, я обнаружил окровавленного мужчину, в чёрной порванной рубашке,  привязанного к стулу. В подвальном помещении никого не было, кроме стула посередине и стола позади. Четверо моих людей стояли вокруг него. Они были моими доверенными людьми.

Я не узнал пленника, но когда он посмотрел на меня, его глаза наполнились ужасом. Когда я подошел ближе, его и без того бледное лицо исказилось от боли. Он оттолкнулся от стула, когда я остановился перед ним.

«Что, черт возьми, происходит?» — мой голос прогремел по комнате. Я не сводил глаз с человека, но когда я увидел, что он вздрогнул, удовлетворение охватило мое тело. Ублюдку лучше не двигаться.

Виктор обошел меня, чтобы встать позади мужчины. Он схватил пленника за волосы и сильно дернул, пока его шея не откинулась болезненно назад. Мужчина закричал и дернулся.

Я поднял глаза от побитого пленника, чтобы встретиться с отвращением в глазах Джейдена.

«Ублюдок нас предал. Я слышал, как он говорил с чертовыми итальянцами. Он работает на них, — прорычал Хосслер с отвращением.