Возвращение мастера

Глава 2. Ученики

— Вот ваши комнаты. Располагайтесь. Если завтра или в любой другой день в вашем доме будет беспорядок или грязь, будете жить на улице.

Старейшина окинул все еще не отошедших от напряженной церемонии учеников взглядом и, развернувшись, направился к себе в кабинет составлять сбалансированное расписание для маленьких людей, которые ни слова ему не сказали за весь день. Это нормальное поведение для детей в этом мире, интересно... или ему просто повезло, что в первый день ученики его стесняются? Или боятся. Или уже знают, что Синь Лян ничему толковому их не научит...

Так.

Если Синь Лян сейчас же не остановит поток этих мыслей, то у него начнет болеть голова. А ему достаточно уже тех пяти проблем, что будут жить по соседству и требовать к себе повышенного внимания. Головная боль не входила в его список дел на сегодня.

Во время прошедшей церемонии пятый старейшина равнодушно разглядывал своих учеников, на которых указал ему глава, и мысленно тяжело вздыхал. Они все сироты, потерявшие родителей и не знающие, что такое забота старших. У них у всех было тяжелое детство, которое таким и осталось, но уже в стенах ордена. Самому старшему ученику только исполнилось тринадцать лет, а младшему еще вообще было одиннадцать.

Синь Лян не представлял, как с ними разговаривать так, чтобы его сразу понимали и слушались беспрекословно. А еще он не понимал, как вообще разговаривать с маленькими детьми, потому что в его первой жизни у него было ровно ноль взаимодействий с людьми, младше двадцати лет. И его это идеально устраивало, между прочим.

Синь Лян скрестил руки.

Пожалуй, это нахлынувшее чувство тревоги посетило его впервые за все время нахождения в этом мире. Его заставляли нервничать пять маленьких детей. Боже. Он умер, встретил сумасшедшего Бога и планировал умереть снова, но именно дети заставляют его так переживать. Серьезно?

—... те ученики, которых не выберет ни один из старейшин, будут отправлены назад и не смогут продолжать совершенствование в стенах ордена Парящего водяного дракона, десятого ордена из великих двенадцати, что стоят у истоков империи, — закончил глава Цай Веймин и величественно сел на свой стул.

Так и было положено начало церемонии, где ушлые старейшины расхватывали богатых и знатных адептов, как горячие пирожки, ни в коем случае не беря больше трех учеников. А лучше вообще довольствуясь лишь одним. Синь Ляна глава пропустил в очереди, сказав, что пятый старейшина сегодня сделает выбор последним, раз уж сам изъявил такое желание. Глаза его будущих учеников, поначалу светившиеся надеждой и счастьем, медленно затухали, когда ни один из великих учителей не изъявлял желание забрать их в ученики.