убить волка

Глава 72 - Призрачный сон

Глава 72 - Призрачный сон

Гу Юнь бежал всю дорогу обратно в гарнизон. Группа рядовых за ним, не понимая, что происходит, бежала за ним, как на тренировке в лесу.

Команда кавалеристов даже не меняла смены и не корректировала свой строй. Они просто начали бежать как сумасшедшие, создавая впечатление, что гарнизон столкнулся с огромным врагом.

Они также думали, что там находится горстка иностранных врагов. Один за другим они поднимали свои Цянь Ли Янь, чтобы осмотреться.

Внутри гарнизона Железного Батальона выстраивались кареты из столицы. Управляющий складом снабжения был занят, но Гу Юнь внезапно остановился без предупреждения. Солдаты тоже быстро остановились и переглянулись между собой. Гу Юнь растерянно оглянулся на них.

"Почему вы все бежите в панике?"

Солдаты: "..."

Гу Юнь резко кашлянул, смахнул несуществующую пыль со своих доспехов, повернулся лицом к гарнизону и сменил бешеный бег на неторопливую прогулку, непринужденно шагая внутрь палатки маршала с руками за спиной.

Помимо людей, стоявших на страже, патрульная группа еще не вернулась. Несколько генералов Гу Юня переговаривались внутри, обступив человека в центре. Человек был одет в шелковый придворный наряд с широким рукавом, скрытым под белоснежным лисьим мехом.

Это был недавно назначенный Янь Ван. Когда он обернулся, услышав движение, его глаза случайно встретились с глазами маршала Гу, который прислонился к дверной раме.

Янь Ван выглядел удивленным, затем его глаза просветлели, а усталость от непогоды мгновенно улетучилась. Он несколько неудержимо поднял руку и слегка прочистил горло. Этот кашель прозвучал не в такт.

С этим кашлем все повернулись, чтобы посмотреть на дверь, и один за другим поднялись для приветствия: "Главнокомандующий!"

Некоторые воссоединения и разлуки занимали лишь мгновение, а некоторые воссоединения и разлуки, казалось, длились всю жизнь. Те, что переплетались с холодной войной и яростью в центре, были такими, что казались мгновением.

А те, в которых было множество неизвестных истин и неоднозначных чувств, которые невозможно было ни отбросить, ни удержать, казались целой жизнью.