Космос в чашке

2. Стихийными бедствиями никого не удивишь

*

– Вы не можете закрыть шоу. Нас смотрит вся Вселенная!

Хьюберт занимался Землёй с тринадцатого сезона. Это когда крестоносцы осадили Константинополь, если кто-то не помнит. И на глазах восторженной публики Хьюберт сумел превратить маленькую планету в покорительницу Космоса. На Земле развивалась энергетика, медицина, появлялись феминистки. У Хьюберта в списке достижений две мировые войны, фрейдизм и несколько постановок на Бродвее. А собаки, которые качают головой на приборной доске автомобиля, были удостоены высокой награды Объединённых Галактик. И вот теперь крутой парень говорит ему: «Рейтинги падают».

– Но ведь ещё не все карты разыграны! – возмутился Хьюберт. – Намечается третья мировая. И глобальное потепление. И очередное вымирание видов. Это поднимет рейтинги, по крайней мере, на уровень 1916 года!

– У меня нет такой уверенности, Хью. Молодёжь считает шоу упадочным. У нас большие потери в этом сегменте.

– Ты говоришь так, будто мы земляне и у нас тут тоже всё завязано на деньгах!

– Пусть не на деньгах, но завязано. И очень туго, Хьюберт. Земля жрёт всё больше энергии. Семь миллиардов – это уже перебор. Даже с учётом истребления белых медведей и китов для такой маленькой планеты, как Земля, это сложно потянуть. Биомасса растёт, знаешь ли.

– Ты сказал «жрёт»?

– Да, я так сказал. Поменяй это на «потребляет», если тебе так больше нравится.

Хьюберт вдруг подумал, что это вполне могут быть происки пуристов. Но каких именно? Он знал о нескольких враждующих между собой течениях. Одни считали, что земная цивилизация достигла своего расцвета во времена так называемой Античности. Другие настаивали на консервации в состоянии доиндустриальной эпохи. Были и те, кому нравились австралопитеки. Как говориться, на любой изъян найдётся ценитель.

Только пуристы могли задействовать нужные рычаги, чтобы закрыть шоу. Понятно, что потом они его перезапустят, но Хьюберта не устраивал даже такой вариант. Он хотел отстоять Землю любой ценой. У него была веская причина.

Хьюберт пошёл ва-банк:

– Как насчёт лингвистики? – заявил он. – Каждое земное наречие выводилось искусственно. Всё от фонетики до грамматики и синтаксических конструкций. Ты хоть представляешь, какая это была тонкая и кропотливая работа? Там же всё продумано до мелочей. Китайский, например, полностью основан на универсальном межгалактическом языке синтезия? Я могу тебе показать миллиарды благодарственных отзывов. Наблюдая за жизнью современного Китая, синтезию изучают сотни галактик!

– Да ладно, Хьюберт, мы оба знаем, что синтезия нормально градуцирует только в безвоздушном пространстве. Кислородная атмосфера губит всё, что только можно погубить.

– Но ты ведь понимаешь, что мы говорим об уничтожении целой планеты и всех живых существ на ней!

– Мы говорим о планете, населённой примитивными организмами.

– Они разумны!

– Их разумность вызывает сильные сомнения у всех во Вселенной.

– С каких это пор?

– С тех пор, как троянцы втащили в город того коня! Я уже молчу об этих их постоянных вооружённых конфликтах, о жестоком обращении с животными, об оружии массового поражения. Они выбрались за пределы атмосферы и поглядывают на границы своей планетарной системы. Всматриваются в глубины Космоса. Да если бы они могли, то стреляли бы по нам из своих арбалетов.

Хьюберт не сдавался:

– Прямой угрозы нет. Всё это просто домыслы!

–Домыслы? Хорошо, я скажу прямо, это домыслы очень влиятельных во Вселенной сущностей. И я выражаю не только своё мнение, когда говорю, что Земля опасна по своей сути. Это с самого начала был странный аттракцион, который пора закрывать.

– Ты и эти твои сущности, вы полагаете, что уничтожение Земли не вызовет резонанса?

– Конечно, вызовет! В этом и смысл. Мы подкрутим горелку и сорвём финальный куш. Как говорят на земле: «Рейтинги взлетят до небес».

– Зачем уничтожать планету, когда можно обойтись обыкновенным цунами?

– Стихийными бедствиями, дружище, сейчас уже никого не удивишь.