Бог Войны

18 глава

Лалиса

За моими веками вспыхивают белые звезды, когда требовательные, жесткие губывпиваются в мои в порыве пламенной страсти.

На мгновение моя кружащаяся голова настолько дезориентирована, что мне кажется,что я нахожусь в странном сне.Но почувствовала бы я его тяжесть на себе, если бы это было так? Сжался бы мой живот от ощущения, что его пресс напрягается и становится все более твердым с каждымприкосновением к моим губам?

Мой рот открывается сам собой — всему виной шокирующий поворот событий — и онпросовывает свой язык между моими зубами. Кусает, извивается и всасывает мою душу черезгубы.

Он целует меня.

После многих лет отвержения и унижения именно Чон Чонгук целует меня прямосейчас.И это не просто поцелуй. Это собственнические притязания, наполненные кипящей
тьмой.

Меня ошеломляет осознание того, что Чонгук обладает способностью выполнять каждоедействие с эклектичным запугиванием. И хотя он контролирует себя во всем, вплоть до
количества вдохов в минуту, в его поцелуе есть что-то первобытное. Его губы и зубы — этопрекрасная грубость и изобилие неестественности.

Он прикусывает мою нижнюю губу и впивается зубами в мягкую плоть. Я напряглась вожидании укуса, крови, унижения, но он присасывается к коже и снова покоряет мой язык.
Как дикарь.

Небрежный звук наших столкновений отдается в воздухе, как леденящий душуафродизиак.

Я пытаюсь понять, почему мне следует прекратить это, и когда с трескомпроваливаюсь, мои трясущиеся руки поднимаются к его груди в полубезумной попытке
положить этому конец или хотя бы замедлить его.Он слишком настойчив. Слишком жесток. Мне кажется, он высосет мою душу и оставитпустое тело.

Продолжая лакомиться моим ртом, Чонгук берет оба моих запястья в одну руку иудерживает их над моей головой. Над холодными страницами книги.Другая его рука обхватывает мое горло тисками, пока я не чувствую, как сглатываю,
прижимаясь к его ладони.

Ударная волна желания проносится по моим изголодавшимся конечностям и оседает между бедер. Я тру их друг о друга в поисках столь необходимого трения, наполовину
изумленная, наполовину напуганная тем, как мало нужно, чтобы довести меня доисступления.