Мой Северус

Пролог

«Пустите!»

Все звуки словно вырубили одним нажатием кнопки. Вокруг много народа…Слишком много. Они мешают идти вперед. Они хватают за руки и пытаются остановить.

«Пустите!»

Где-то вдалеке слышится голос Гермионы.

- Гарри, не ходи! Тебе нельзя туда!

Но грифиндорцы – это уже диагноз. От этого не лечат. И он вырывается из заботливых рук и все равно идет в большой зал.

«Пустите! Пустите меня! Я должен Его увидеть!»

Все пять чувств кричали, что уже поздно. Что ничем нельзя помочь. Связь, что согревала самую суть души последние несколько месяцев, начала ее вымораживать.

-Гарри! Я прошу тебя, не ходи туда. Пожалуйста!

Это Джинни плачет? Ее дрожащие руки пытаются остановить. А вы когда-нибудь пробовали остановить Хогвартс-Экспресс голыми руками? И не пробуйте. Не получится.

Люди перед дверями в большой зал расступились, пропуская. Наконец додумались! Вот она заветная дверь! В самом сердце еще теплится надежда, что он жив. Что все только кажется. Гарии минует дверной проем и на скорости вбегает почти на середину зала. И застывает с немым криком на краю целого моря крови.

Его жизнь, его любовь, его самый лучший на свете мужчина лежит навзничь в этом красном океане. Бледный, с остановившимся взглядом.

-Нет, пожалуйста…- шепчет Гарри. – Не надо так… Вставай…

Ноги отказывались двигаться, но он упорно шагал вперед. Чтобы рухнуть подкошенным побегом на грудь своему истинному альфе.

- Северус… Мой Северус… - шептали почти синие губы. – Ты же обещал быть со мной навсегда. Мы же хотели бросить эту чертову страну и уехать. Как же я теперь без тебя? Почему ты не взял меня с собой?

 Слезы целыми водопадами хлынули из почти черных от горя глаз. Он знал, что нельзя было его отпускать. Знал и все равно отпустил. И теперь эти космические омуты глаз застыли во времени. Они больше не посмотрят на своего омегу с любовью. Теплые руки больше не обнимут холодной ночью. Гарри остался один. Совсем один.

- Я люблю тебя. Я так люблю тебя. Почему ты ушел без меня? Почему?

Люди вокруг боялись дышать. Холод, что вдруг начал испускать убитый горем омега, врывался в легкие кусочками льда. Он так и лежал на остывшем теле своего альфы, весь вымокший в его крови и все шептал и разговаривал с ним ,  до побелевших пальцев сжимая бессменно черную мантию.

Его решили оставить в покое и дать оплакать мертвого возлюбленного.  В эту войну Гарри потерял всех. И родителей, и крестного отца. А теперь еще и своего альфу. Нескончаемое горе для омеги.

Спустя время Гарри затих. Он по-прежнему обнимал своего альфу, только уже молча. Но буквально через несколько минут раздался оглушительный нечеловеческий не то крик, не то вой. И магическим выбросом разметало суетившихся вокруг людей по стенам, выбило уцелевшие в войне стекла и разнесло в щепки двери. А после омега окончательно затих.

Похороны всех погибших в сражении Гарри пропустил. Магический выброс, разнесший послевоенный большой зал, погрузил организм молодого омеги в кому. А едва выйдя из нее спустя три месяца, он вновь оказался в ней, но  уже по другому поводу. Малыш, которого как оказалось носил Гарри, не пережил смерть одного из отцов. Для омеги это стало еще одним ударом. Это как добить лежачего. Очередной выброс магии ослабшего организма смог разрушить только одноместную палату, в которой омега пролежал в коме. С выбросом магия окончательно покинула своего владельца. Каждая последующая диагностика или очередная проверка показывали, что Гарри Поттер, мальчик-который-выжил, теперь самый настоящий сквиб.