Под музыку судьбы

3

Парень стоял неподалёку от служебного выхода, его сердце колотилось сильнее с каждой секундой. Он старался убедить себя, что всё пройдёт гладко - всего лишь небольшая беседа, возможность лично выразить благодарность и, возможно, узнать её немного лучше. Но с каждой минутой ожидания нервы накалялись.

Наконец, дверь открылась, и Хейли появилась среди других артистов, с сумкой на плече. Том сделал шаг вперёд, почувствовав, как ладони стали влажными. Он глубоко вдохнул, собравшись с мыслями, и направился прямо к ней.

- Хейли, - неуверенно произнёс он её имя, привлекая внимание девушки. Даже удивительно, он впервые был таким робким. Обычно, с девушками он привык быть дерзким, решительным и даже наглым, но видимо не в этот раз. Она замерла на мгновение, обернулась и посмотрела на него. В её взгляде скользнуло лёгкое удивление, но тут же оно сменилось профессиональной, выверенной вежливостью.

- Добрый вечер. - Её голос был спокойным, почти деловым. - Снова вы. Могу помочь?

— Я... просто хотел поблагодарить вас за выступление. Оно было невероятным. Снова. Я видел тебя в прошлый раз и снова... Вы потрясающая. - Том почувствовал, как его слова звучат немного торопливо, словно он боялся, что не успеет сказать всё, что хотел.

Хейли улыбнулась - вежливо, но отстранённо. Она была удивлена не столь комплиментом, как его повтором.

- Спасибо, - коротко ответила она, оглядываясь вокруг, будто проверяя, не ждёт ли кто-то её. Её лицо оставалось спокойным, но в движениях ощущалась некая поспешность.

Том сделал ещё один шаг, надеясь продолжить разговор:

- Может быть, когда-нибудь у нас получится поговорить? Я хотел бы узнать больше о твоей работе, о том, как ты добилась такого мастерства...

Она подняла руку, мягко останавливая его.

- Мне очень приятно, что ты ценишь мою работу, правда, - начала она, снова посмотрев на него тем же профессионально сдержанным взглядом. - Но у меня сейчас нет времени. Это была долгая ночь, и у меня завтра репетиция.

В её голосе не было резкости, но отчётливо ощущалось, что она не планирует продолжать разговор. Том вдруг понял, что она воспринимает его так же, как любого другого зрителя, который хотел бы просто выразить благодарность. Она не видела в нём чего-то особенного, а её сосредоточенность на карьере и профессионализме стояли на первом месте.

- Понимаю... - пробормотал Том, чувствуя, как его надежды медленно испаряются.

Хейли снова улыбнулась, на этот раз чуть теплее, но всё ещё держась на расстоянии.

- Спасибо ещё раз, - повторила она, прежде чем развернуться и продолжить путь прочь.

Том остался стоять на месте, смотря ей вслед. Он чувствовал странную смесь восхищения и разочарования. Она была столь же недосягаемой, как на сцене.

***

Том не мог выбросить Хейли из головы. Её вежливый, но холодный отказ не оставлял его в покое, несмотря на то, что всё выглядело предельно ясно: она была полностью поглощена своей карьерой, и у него не было шансов. Но чем больше он думал о ней, тем сильнее это чувство зацепляло его. Словно каждый её танец, каждый её взгляд оживали у него перед глазами вновь и вновь.

Он пытался отвлечься - встречи, дела, репетиции с группой, но всё это было бессмысленным. Внутри что-то рвало его на части. Тогда Том обратился к тому, что знал лучше всего - к музыке. Одна ночь, вторая, третья прошли в одиночестве за гитарой. Пальцы касались струн, вырисовывая мелодии, каждая из которых, как ему казалось, отражала его чувства: волнение, смятение, восхищение и даже ту боль, что поселилась у него в груди после её отказа.

Он начинал с тихих, простых аккордов, но постепенно мелодии становились всё глубже, темнее, будто пропитанные тоской. Каждая новая композиция становилась для него отражением его внутренней борьбы. Он вкладывал в музыку всё: желание достучаться до неё, хоть как-то завоевать её внимание. И в то же время - осознание того, что, возможно, это останется невзаимным.

Но чем больше он писал, тем сильнее чувство пустоты разрасталось внутри него. Это стало его мучением. Каждый раз, когда он заканчивал очередную мелодию, ему казалось, что он сделал шаг ближе к ней - но в то же время шаг дальше от реальности. Его творческая энергия будто зависела от этого болезненного чувства, и он не мог остановиться.

Однажды ночью, когда Том снова сидел у себя в студии, глядя на свою гитару, он вдруг понял, насколько сильно её образ властвует над ним. Это была не просто девушка - это была муза, недосягаемая, как призрак, которая пробудила в нём что-то, что он даже не знал, что существует.

Но как донести до неё эти чувства? Как заставить её увидеть не просто фаната, а человека, который восхищён ею не только как танцовщицей, но и как личностью? Том раз за разом возвращался к этому вопросу, но ответа не находил. С каждым днём мучение становилось всё сильнее, а
музыка - всё глубже и сложнее.

Он знал одно: это не просто влюблённость. Это было нечто большее. Но как это выразить так, чтобы она поняла?