Осколки наших судеб | Бригада

Глава 3. Когда сердце просыпается (1986 год)

"Он мой, как неизменный камень, и я его, как дождь и свет; он, как земля, я, как небо, и наша любовь вечна, как звёзды."

Декабрь 1986 года принес с собой в Москву особенную атмосферу. Город будто закутался в холодный серый плащ: редкие снежинки медленно кружились в воздухе, иногда смешиваясь с моросящим дождём, а ветер, пронизывающий до костей, придавал улицам мрачную, но всё же величественную красоту. Пустые деревья с чёрными ветвями будто тянулись к серому небу, напоминая, что зима вступила в свои права. По утрам тротуары покрывались тонким слоем льда, а промозглый холод проникал в каждую щель, заставляя людей ежиться в своих пальто и спешить в тёплые квартиры. Но несмотря на мрачную погоду, школьные занятия продолжались.

С тех пор как я, начала помогать Вите Пчёлкину с химией, прошло несколько недель. Витя оказался намного более способным учеником, чем ожидалось, хоть его друзья частенько подшучивали над ним.

— Ну что, Пчёла, как химия? Не чувствуешь ли между вами ещё одну, поважнее, чем школьная? — Космос, Валера и Саша не могли упустить возможности немного поддеть друга.

Витя отмахивался от них, улыбаясь, и уверял, что, между нами, лишь учёба и ему нравятся другие девчонки. Но я видела его взгляд, иногда скользнувший по мне, как только я отворачивалась.

В тот день я, закончив математику, медленно шла по коридору, держа в руках несколько учебников. Как вдруг передо мной возникли трое хулиганов из параллельного класса. Они окружили меня полукругом, и я тут же поняла, что их намерения далеки от дружеских. Один из них, смазливый блондин, ухмыльнувшись, толкнул меня:

— Ну что, Островская, опять с парнями занимаешься? Ты, я смотрю, совсем увлеклась этими занятиями.

Я попыталась не обращать на них внимания, опустив глаза, но второй парень, рослый и с хриплым голосом, подхватил:

— Ага, она, видимо, не только в химии, но и в другом специалист. Слышали, как её Пчёлкин хвалит? Ну-ну, что ж, может, и нас чему-то научишь? — Он издевательски рассмеялся, схватив меня за рукав.

Я отшатнулась, и учебники с грохотом упали на пол. Я хотела закричать, но вместо этого лишь судорожно сдерживала слёзы, чувствуя, как глаза предательски наполняются влагой. Они начали громче смеяться, когда вдруг я услышала знакомый голос.

— Эй, вы! От неё отвалите! — Витя появился словно из ниоткуда, быстрым шагом направляясь к нам. Рядом с ним шли Космос, Валера и Саша. Их выражения лиц не предвещали ничего хорошего для моих обидчиков.

Главарь, не ожидавший такого поворота, рассмеялся, но уже не так уверенно:

— Ого, это что, ваша девчонка? Да вы что, вчетвером на одну? — Его тон был насмешливым, но заметно менее дерзким.

Валера подошёл ближе, его голос стал стальным:

— Да, наша. Так что сваливай по-хорошему.

Главарь замер, бросил короткий взгляд на Витю, а затем махнул своим дружкам:

— Ладно, ребята, сворачиваем лавочку. Следите за своей девчонкой, — он кинул мне последний взгляд и ушёл вместе со своими подельниками.

Как только они скрылись из поля зрения, я не выдержала и, прижав ладони к лицу, разрыдалась. Вся накопленная за эти недели тревога и обида вышли наружу. Я почувствовала, как села на пол, прижавшись к холодной стене, не в силах сдерживать слёзы.

— Эй, Юль, всё хорошо, они ушли, — Витя сел на корточки рядом со мной, мягко обнял, и я моментально уткнулась в его грудь, плача ещё сильнее. Он прижал меня к себе крепче, поглаживая по волосам, тихо шепча успокаивающие слова: — Всё в порядке. Я с тобой, всё кончено.

Космос с грустью посмотрел на нас, а Валера с Сашей начали молча собирать мои учебники. Друзья переглянулись, и в их взглядах читалось одно и то же: Витя, кажется, начинает по-настоящему влюбляться.

Спустя несколько минут я начала успокаиваться. Витя осторожно убрал прядь волос с моего лица, а Саша протянул мне платок.

— На, вытрись. Всё хорошо, Юлька. Ты теперь под нашей защитой, — сказал он с искренней улыбкой.

Я взяла платок, вытерла слёзы и шмыгнула носом. Медленно поднявшись на ноги, я взглянула на ребят:

— Спасибо вам. Я не знаю, что бы сделала без вас.

— Не переживай, — ответил Белов. — Это наш долг – защищать девчонок.

Я улыбнулась в ответ, перевела взгляд на Космоса и вдруг вспомнила:

— Космос, кажется, я тебя знаю. В прошлом году ты ведь просил меня помочь с алгеброй, верно?

Холмогоров кивнул с лёгкой улыбкой.

— Да, точно. Ты мне тогда здорово помогла.

Я посмотрела на Сашу и Валеру:

— А вас как зовут? Что-то мы раньше не пересекались.

— Я Саша, — ответил Белый, чуть кивнув.

— Валера, — коротко представился Фил, продолжая внимательно смотреть на меня.

— Приятно познакомиться, — я кивнула им и снова поблагодарила всех за помощь. — Но мне пора домой. Бабушка с дедушкой будут волноваться.

Ребята кивнули, и тут Витя, будто решив что-то для себя, сказал:

— Я тебя провожу.

— Спасибо, Витя, — улыбнулась я, соглашаясь.

Мы попрощались с ребятами и направились к выходу. Я почувствовала их взгляды на наших спинах, и когда мы отошли достаточно далеко, услышала, как Филатов задумчиво сказал:

— Юля классная девчонка. С ней Пчёла точно меняется. Не тот эгоистичный мудак, каким мы его знаем, а будто влюблённый пацан.

Я лишь слегка улыбнулась, услышав это, и, не оборачиваясь, пошла вперёд вместе с Витей.

После того как мы покинули школьный двор, я всё ещё чувствовала лёгкую дрожь внутри. Ужас произошедшего сцепился в груди, но его тепло и забота помогали потихоньку выбивать этот страх. Мы молчали, шагали в сторону моего дома, и лишь редкий зимний ветер тревожил тишину. Небо заволокло серыми тучами, и, казалось, вот-вот начнётся снегопад, который в Москве всегда был символом нового начала и покоя.

Витя, как всегда, казался спокойным, но его молчание было каким-то неестественным. Я чувствовала, что что-то его беспокоит, но не решалась задать вопрос. В конце концов, это был тот самый Пчёлкин, у которого обычно вся жизнь бьёт ключом, но сегодня он был необычно задумчив. Мы шли по узкой заснеженной улочке, когда он вдруг остановился, посмотрел на меня и произнёс:

— Юль, извини, что не был рядом сразу. Эти придурки... я бы на месте их размазал, если бы успел вовремя.

Я улыбнулась ему мягко, чувствуя, как моё сердце немного теплеет от его слов. Витя всегда был таким – смешным и немного грубоватым, но заботливым, когда дело касалось важных вещей.

— Всё в порядке, Вить. Главное, ты пришёл. Без тебя бы... — я замялась, не найдя нужных слов. В тот момент я поняла, что хочу сказать ему что-то большее, чем простое "спасибо", но не могла выразить это словами.

— Эти... уроды... — он махнул рукой в сторону школы, явно подавляя раздражение. — Они думают, что могут так просто тебя обидеть?

— Пусть думают, что хотят, — я пожала плечами, стараясь казаться сильной, хотя внутри всё ещё была растеряна. — Главное, что ты и ребята рядом.

Мы продолжили путь, но что-то в нашей беседе изменилось. Ощущение напряжённости повисло в воздухе, но оно было неприятным – скорее, это было то напряжение, которое возникает, когда понимаешь, что кто-то важен для тебя больше, чем ты готов признать.

Когда мы подошли к моему дому, я внезапно почувствовала, как Витя остановился снова. Он оглянулся на меня и как будто не хотел уходить, хотя уже наступили сумерки и пора было прощаться.

— Юль, я тебя довёл, — тихо произнёс он, глядя куда-то мимо меня. — Спасибо тебе за то, что помогаешь мне с химией. Без тебя, наверное, вообще никуда.

Я чуть улыбнулась, глядя на него. Этот парень, такой сильный и решительный снаружи, порой был удивительно трогательным и неуверенным в себе внутри.

— Ты справляешься лучше, чем думаешь, Вить. И с химией, и.... вообще, — я попыталась подобрать слова, которые могли бы его приободрить. — Мне тоже приятно с тобой заниматься.

На секунду он застыл, словно обдумывал мои слова, потом посмотрел прямо на меня, как будто хотел что-то сказать, но замолчал. Мы стояли напротив подъезда, и ветер чуть тронул мои волосы, заставив их слегка взметнуться.

— Ладно, — наконец произнёс Витя, улыбнувшись, — тогда до встречи. Завтра после уроков увидимся.

Я кивнула, и он развернулся, не спеша начал уходить. Я смотрела ему вслед, пока его фигура не скрылась за углом, и вдруг осознала, что меня тронула его забота. Что-то изменилось в наших отношениях, что-то неуловимо важное, но я пока не могла точно это определить.

На улице стало холоднее, но мне вдруг стало тепло внутри. Казалось, что с каждым нашим занятием по химии мы становимся ближе друг к другу не только как ученица и учитель, но и как друзья. Может, даже что-то большее.

Вечером я долго не могла заснуть. Мысли о Вите вертелись в голове, как снежинки за окном, образуя один цельный узор. Почему мне было так спокойно с ним? Почему каждое занятие по химии теперь казалось чем-то особенным? Я перевернулась на бок и взглянула на часы. Было уже около полуночи. Бабуля давно легла спать, а в гостиной слышалось мерное похрапывание деда. В тишине я вдруг уловила, как за окном тихо и мягко начал идти снег. Наступила зима, и всё вокруг укрылось белым, как и мои мысли, только ещё более запутанные.

На следующий день мы с Витей вновь встретились в школе. Он, как обычно, с лёгкой усмешкой вошёл в кабинет, бросив небрежный взгляд на доску. Я уже начала привыкать к его манере вести себя уверенно, словно весь мир вращается вокруг него. Но теперь в его взгляде было что-то другое, какое-то скрытое тепло, которое он пытался спрятать за привычной маской хулигана.

— Привет, химик, — подмигнул он, усаживаясь рядом со мной.

Я закатила глаза, пытаясь сдержать улыбку.

— Доброе утро, Пчёлкин. Готов к новым открытиям?

Он хмыкнул и потянулся к учебнику, открывая его на нужной странице. Пока я объясняла очередную тему, Витя, как обычно, внимательно слушал, хотя я заметила, что его внимание часто переключалось с формул на мои глаза. Его взгляд будто становился мягче, когда я пыталась донести сложные моменты, а когда он ловил мой взгляд, его лицо на мгновение озарялось смущённой улыбкой.

С каждым уроком это происходило всё чаще. Я чувствовала, как между нами возникала какая-то невидимая связь, которая постепенно становилась всё крепче. Может быть, эта "химия" была не только в учебнике? Но я старалась не поддаваться своим чувствам. Ведь он... был Витей Пчёлкиным. Лидером, хулиганом, к которому все тянулись. А я? Просто девочка с параллельного класса, которая помогает ему подтянуть оценки.

После занятия мы снова договорились о встрече, и Витя предложил проводить меня домой. Он сделал это так естественно, что я не смогла отказаться.

— Знаешь, Юль, — вдруг начал он, когда мы шли по заснеженной улице, — мне с тобой... легко.

Я посмотрела на него удивлённо. Обычно Витя не был таким откровенным. Его серьёзный тон заставил меня насторожиться.

— Легко? — переспросила я, не сразу поняв, о чём он.

— Ну, с тобой я могу быть собой. Понимаешь? — он с трудом подбирал слова, но его искренность была ощутима. — Ты не ждёшь от меня чего-то особенного. Просто хочешь, чтобы я учился. И всё.

Я растерялась, чувствуя, как моё сердце сжимается. Слова Вити казались такими простыми, но за ними скрывалось нечто большее. Он, возможно, пытался выразить то, что я сама чувствовала – ту самую непонятную близость, которая возникла, между нами.

— Вить, я.... рада, что ты так думаешь. С тобой тоже... — я замялась, не зная, как закончить фразу.

Мы остановились у подъезда. Пчёлкин на секунду задержал мой взгляд, и в его глазах промелькнуло что-то новое, незнакомое, от чего мне стало немного не по себе. Было в этом что-то... большее, чем просто благодарность.

— Ладно, до завтра, — наконец сказал он, легко улыбнувшись и махнув рукой. — Не забудь подготовить для меня очередное испытание.

— Постараюсь, — улыбнулась я в ответ, скрывая внутреннюю бурю, которая развернулась внутри меня.

Он ушёл, а я ещё долго стояла на месте, смотря на его удаляющуюся фигуру. Снег всё сильнее укрывал землю белым покрывалом, и с каждым новым шагом Вити в моей душе происходили перемены. Может, друзья Пчёлкина правы? Может, эта химия, между нами, не ограничивалась только уроками?

Я зашла в подъезд, чувствуя, как моё сердце бьётся быстрее обычного. Внутри меня впервые за долгое время поселилось ощущение, что мир изменился, и это было связано не только с зимней погодой, но и с тем, что происходило, между нами, с Витей.

На следующий день, после наших занятий, Пчёлкин встретился с друзьями в их привычном месте, неподалеку от школы. Как всегда, Космос, Саша и Валера уже ждали его, сидя на лавке и перекидываясь сигаретами. Ребята были в приподнятом настроении, обсуждали предстоящие дела, но стоило Пчёлкину подойти ближе, как их разговоры резко сменились.

— О, наш "химик"! — засмеялся Космос, отпуская кольцо дыма в воздух. — Как твои химические реакции, Витёк?

— Да уж, ты в последнее время как-то не в себе, — подхватил Саша, с лукавой улыбкой глядя на друга. — Ходишь как в воду опущенный, будто не с нами.

Валера, не поднимая глаз, лишь улыбнулся и бросил Вите короткий взгляд.

— Может, дело не в химии, а в химичке? — поддразнил он, явно намекая на меня.

Витя махнул рукой, усмехнувшись, но по его виду было заметно, что разговор задел его. Он присел на лавку рядом с ребятами, закурил, глубоко вдохнул и выдохнул дым, стараясь увести разговор в сторону.

— Ну вы придурки, — сказал он, выдыхая дым и качая головой. — Никакой "химички". Просто... помогаем друг другу. И всё.

— Ага, помогаем друг другу, — Саша снова усмехнулся, переглядываясь с Космосом и Валерой. — А по твоим глазам не скажешь, что это просто помощь. Вить, мы же тебя знаем как облупленного. Чё за девчонка, а? Мы то поняли, что она нормальная. Но, какой её видишь именно ты.

Витя замер на несколько секунд. Слова друзей пронзили его словно насквозь. Он всегда был с ними откровенным, но сейчас... сейчас что-то внутри него сопротивлялось. Пчёлкин был не тем, кто привык говорить о чувствах, да и сам до конца не понимал, что с ним происходит. Но, с другой стороны, это ведь Космос, Саша, Валера – лучшие друзья, которые всегда его поддерживали.

— Ладно, — вздохнул Пчёлкин, стряхивая пепел. — Юля... нормальная девчонка. Только и всего. Хорошо объясняет, не достаёт, не лезет в душу. Просто... рядом с ней спокойно, понимаете?

— Спокойно, говоришь? — Валера задумчиво почесал подбородок. — Это что-то новенькое для тебя. Ты обычно либо рвёшься куда-то, либо на нервах. А тут – спокойствие? Она точно не просто девчонка, Пчёла.

Космос, наблюдая за Витей, немного наклонился вперед, вглядываясь в лицо друга.

— И давно это "спокойствие" у тебя началось? — спросил он, пытаясь подавить смех.

— Не так давно, — Витя снова затянулся, обдумывая ответ. — Просто... с ней как-то всё иначе. Без напряжения, без этих постоянных предъяв. Она... другая. И, чёрт возьми, это меня пугает.

— О-о-о, — Саша хлопнул друга по плечу, не скрывая довольной улыбки. — Так вот оно что! Пчёлка, ты влюбился, братишка. Поздравляем! Добро пожаловать в клуб влюбленных идиотов!

— Да ну вас! — Витя раздражённо бросил сигарету на землю и потёр лицо руками. — Я не влюблялся. Просто... хорошо с ней, и всё. Не выдумывайте.

Космос рассмеялся, и даже Валера не смог сдержать улыбки.

— Да ладно, Вить, не напрягайся, — успокаивал его Валера. — Всё нормально. Мы же видим, как ты меняешься, когда говоришь про неё. Даже сейчас не можешь перестать думать о ней, хотя не признаёшь этого.

— Может, тебе стоит перестать сопротивляться? — подкинул Саша. — В конце концов, никто не будет против, если ты будешь счастлив. Мы за тебя, Пчёлкин.

Юноша молчал, слушая своих друзей. Внутри него действительно бурлили противоречивые чувства. С одной стороны, ему было не по себе от мысли, что он может чувствовать ко мне что-то большее, чем просто симпатию. С другой – он не мог отрицать, что мое присутствие в его жизни делало её... лучше.

— Да может, и правы вы, — пробормотал он наконец, вставая с лавки и потягиваясь. — Но вы точно слишком много болтаете. Пошли, дел по горло.

Парни заулыбались, понимая, что Витя всё-таки принял их слова.

Поздний вечер. Пчёлкин сидел за кухонным столом, крутя в руках недокуренную сигарету, которую так и не решился зажечь в доме. Ему не давали покоя мысли, которые засели в голове после разговора с друзьями. Они как будто вскрыли что-то, чего он старался не замечать или подавлять. "Влюблён? Да ну, ерунда," – повторял себе Пчёлкин, но чем больше думал, тем сильнее это чувство накатывало. Неужели Юля действительно занимает больше места в его жизни, чем он готов признать?

Из раздумий его вывел звук открывающейся двери – в кухню вошёл отец, Павел Викторович. Вслед за ним в дверном проёме показалась мать, Мария Гавриловна. Оба были немного удивлены, увидев сына в такой поздний час.

— Витька, чего не спишь? — спросил отец, бросив на него внимательный взгляд. — Что-то на уме у тебя?

— Да так, — Витя отмахнулся, делая вид, что всё в порядке, но Павел Викторович уже давно умел читать его состояние. Он присел напротив сына, устало вздохнув, а Мария Гавриловна поставила чайник на плиту и подошла к столу.

— Что-то не похоже, что у тебя всё "так", — заметила она, посмотрев на мужа и тихо усевшись рядом. — Ты с нами откровенничай, сынок. Что случилось?

Витя на секунду задумался, стоит ли вообще рассказывать родителям. Они, конечно, всегда были рядом, поддерживали его во всём, но эта ситуация – какая-то другая. Влюблённость? Что они подумают? Но, с другой стороны, скрывать тоже не хотелось. Да и, возможно, их совет поможет ему лучше разобраться в своих чувствах.

— Ну... — Пчёлкин помолчал, склонив голову, — тут такое дело... Есть одна девчонка, Юля её зовут. Мы с ней уже несколько недель химию учим, вроде ничего серьёзного, просто учёба, а.... я что-то стал о ней много думать.

Отец присвистнул, откинувшись на спинку стула, а мать улыбнулась, скрестив руки на груди.

— Ага, — проговорил Павел Викторович, задумчиво поглаживая подбородок. — Так значит, девчонка тебе нравится?

— Да не то, чтобы... — Витя затушевался, снова начиная путаться в словах. — Просто, с ней... по-другому как-то. Хорошо, спокойно, но в то же время... всё время о ней думаю.

— Сынок, это и есть первые признаки того, что тебе она действительно нравится, — спокойно ответила мать. — Когда тебе хорошо с кем-то, когда этот человек вызывает в тебе добрые чувства и хочется быть рядом... Это и есть влюблённость.

Павел Викторович кивнул, соглашаясь с женой, и добавил:

— Ну, раз так, сын, чего сомневаешься-то? Юля хорошая девчонка? Справляется с химией?

— Да справляется, — тихо улыбнулся Витя, вспоминая, как Юля терпеливо объясняла ему формулы, даже когда он сам не понимал ничего. — Она умная, спокойная. И вообще... не такая, как все.

Мать с отцом переглянулись, и Павел Викторович, взглянув на сына с легкой улыбкой, произнес:

— Вот что тебе скажу, Витёк: если девчонка делает тебя лучше, значит, стоит дать этим чувствам шанс. Смотри на вещи проще. Не обязательно сразу признаваться ей в любви, но попробуй быть ближе к ней, понять, что вы друг другу значите.

Мария Гавриловна добавила:

— Ты не бойся своих чувств, сынок. Если тебе хорошо с Юлей, может, это не просто случайность. Главное – будь честен с собой и с ней.

Витя кивнул, осознавая, что родители правы. Их спокойные, мудрые слова постепенно разгоняли его внутренние сомнения. Он выдохнул, чувствуя, как напряжение, накопившееся за последние дни, понемногу уходит.

— Спасибо, — пробормотал он, улыбаясь уже искренне. — Вы всегда знаете, что сказать.

— Мы тебя хорошо знаем, — мягко ответила мать, обняв сына за плечи. — И знаем, что ты разберёшься.

Отец хлопнул Витю по плечу, и все трое сидели в тишине, наслаждаясь моментом понимания и поддержки.

Декабрьские дни в Москве всегда были особенными. Пронизывающий ветер стучал в окна домов, а небо нависало свинцовым занавесом, обещая снег, но пока дарило лишь холодные дожди. Город жил в своём привычном ритме, скрытый под зонтами и промокшими пальто. Но для меня, это был месяц перемен, не только из-за зимы. С тех пор как мы начали заниматься с Витей, наши встречи стали чем-то большим, чем просто уроки химии. Мы всё чаще пересекались в школьных коридорах, обмениваясь короткими взглядами, в которых читалась некая странная "химия", как шутили его друзья.

Я рассказала об этом Оле, когда мы пришли в гости к Елизавете Андреевне, её бабушке. Тёплый запах выпечки разливался по дому, а уютная обстановка старого дома с высоким потолком и видавшей виды мебелью казалась воплощением покоя.

— Ну, рассказывай, как у тебя с этим... Пчёлкиным? — спросила Оля, когда мы остались одни на кухне. Она подмигнула, явно дразня меня.

Я смущённо улыбнулась и посмотрела на свои руки, которые привычно крутили кружку с чаем.

— Да что тут рассказывать, Олька... Мы просто занимаемся химией, — проговорила я, стараясь звучать буднично, хотя сердце подсказывало, что всё не так просто.

Оля рассмеялась, закинув свои русые волосы назад.

— Юлька, ты сама-то слышишь, что говоришь? Я же видела, как он на тебя смотрит! Химия у вас, как говорится, не только в учебнике.

— Оля! — я покраснела, чувствуя, как тепло разливается по щекам. — Перестань, это просто совпадение. И.... он такой, ну... — я замялась, не зная, как объяснить то странное чувство, которое возникало при каждой нашей встрече.

— Что, такой? — Оля наклонилась ко мне, прищурившись, будто выискивая во мне что-то скрытое. — Симпатичный? Серьёзный? Или он тебе просто нравится?

— Оль, не знаю... Он совсем другой, когда мы одни. Спокойнее, может быть. Но я не уверена, что он относится ко мне так, как ты думаешь.

— Юль, а ты сама-то как к нему относишься? — Сурикова пристально посмотрела на меня.

Этот вопрос меня словно застал врасплох. Я сама ещё не понимала до конца. Витающая вокруг нас атмосфера всегда была чем-то неопределённым, туманным. Вроде бы дружеские отношения, но каждый раз, когда он оказывался рядом, я начинала чувствовать нечто большее.
_________________________________________
Ссылка на мой телеграмм канал: https://t.me/Brigada_1990s