Кодекс милосердия

72

На востоке появилась белая полоска. Сайхай отошел от коттеджей на берегу озера и пошел в лес двигаясь в противоположном направлении от утреннего солнца.

Он шел и шел, время от времени обращая внимание на движения поблизости.

Звук трепещущих крыльев птиц исчезал и появлялся то далеко, то близко, смешивался со звуком ветра, колышущего листья, и следовал за легкими и быстрыми шагами молодого человека.

Если идти недалеко от дороги, то можно услышать слабый шум проезжающих автомобилей, а если пойти по дороге и свернуть на повороте, то вдалеке появятся заправочная станция ​​и магазин.

Вампиры, жившие у ипподрома, иногда приходили туда по ночам, и Сайхай тоже ходил с ними.

Клиффу не нравилось, когда Сайхай пил, поэтому он тайно ходил за алкоголем, не говоря вампиру об этом. Если раньше Клифф держал это его увлечение в узде, то теперь он часто закрывал на него глаза.

С тех пор как Сайхай вернулся, Клифф не заставлял его оставаться с ним.

Сайхай действовал почти свободно, конечно, в рамках договора. К тому же Клифф мог чувствовать его местоположение.

В этот момент Сайхай шел по проторенной дороге, и не имело значения, заметит ли это Клифф.

Сайхай замедлил шаг и набрал номер Эша.

Раньше он чаще контактировал с Церной, но в этот момент было раннее утро, и кровавая марионетка, возможно, вообще не могла пошевелиться. Но даже если бы Церна мог двигаться, он все равно позвонил бы Эшу.

Голос Эша звучал немного нервно, когда он ответил на звонок:

— Что случилось?

— Почему что-то должно произойти? — улыбнулся Сайхай.

— Э-э, я не знаю. Я просто подумал, что ты позвонил бы мне только в том случае, если бы что-то случилось...

Сайхай огляделся и прислонился к толстому дереву:

— Я знаю ситуацию. Эльза мне рассказала.

Это неудивительно, мать и сын наверняка поддерживали связь. Эш спросил:

— Ты считаешь, что что-то не так?

— Ничего страшного. С какой стати ты думаешь, что я звоню только для того, чтобы сказать, что что-то не так? Я просто хочу сказать... Теперь все хорошо. Кошмар, с которым тебе и Церне пришлось столкнуться, закончился.