Тень ведьмы

Глава 18.

Московское солнце, беспощадное и палящее, словно жестокий палач, безжалостно выжигало воздух над городом, превращая асфальт в раскалённую плиту. Мужчина стоял, опершись на бок своего автомобиля, чувствуя, как горячий металл прожигал ткань рубашки, словно предупреждая, что здесь ему не место.

Он искоса взглянул на салон через слегка затемнённое окно. Там, внутри, царил прохладный уют. Лёгкий шёпот кондиционера звал его обратно, обещая спасение от знойного кошмара снаружи. Но он знал, что это невозможно. У Матери всегда были свои, особенные правила. Она обожала создавать ритуалы, даже из таких мелочей, как ожидание.

Каждый, кто хотел иметь с ней дело, должен был знать своё место.

Мужчина поправил манжет, чувствуя, как ткань липнет к вспотевшей коже. Его губы искривились в тени раздражения. Он ненавидел это принуждение, но научился скрывать неприязнь за вежливой маской. На этот раз он стоял здесь не просто по её приказу. Сегодня он наблюдал.

Взгляд его блуждал по группе людей, сидящих на лавочке перед небольшим магическим магазинчиком. Верховная ведьма, окружённая своей свитой, с царственной осанкой и хищной улыбкой. И среди них — та, на которую он обратил внимание. Одна из её новых «бабочек», молодая ведьма, ловящая каждое слово и жест своей покровительницы, как благословение.

Он точно не помнил её имени. Карина? Кристина? Какая разница. Главное было другое: её энергия. Она была... странной. Мягкой и текучей, словно вода, и в то же время плотной, как ртуть. Она могла быть полезной, если её правильно обработать. Мужчина невольно улыбнулся этой мысли, но тут же одёрнул себя. Нельзя спешить.

Опыт уже научил его, что торопливость приводит к ошибкам. Однажды он чуть не сорвался и это стоило ему почти всего. Теперь он знал лучше. Ведьмы обожают, когда их хотят. Это питает их эго, заставляет поверить, что они особенные, незаменимые. А если правильно направить их тщеславие, то ими можно легко управлять.

Он перевёл взгляд на Верховную. Она продолжала говорить, её голос не долетал до него, но манера движений, повороты головы, взмахи руки — всё это было исполнено грации и власти. Он ненавидел её за это. За эту уверенность, которой у него никогда не было.

Позади кто-то коротко посигналил, заставив его вздрогнуть. Мужчина резко обернулся, едва не встретившись взглядом с водителем соседнего автомобиля. Тот выругался, махнув рукой, и уехал. Мужчина, прикрывая глаза от солнца, взглянул на Верховную и её свиту. Казалось, они не замечали ничего, полностью поглощённые разговором.