Закончи моё дело

Воспоминания

Ветер кутал меня в холодное одеяло, и только моё горячие и напуганное сердце, отбивало некий ритм, собственную музыку. Я медленно шёл по разбитой дорожке, тишину затмевал шум деревьев, и если закрыть глаза то можно подумать что это не ветер играет с листьями, а морской бриз, на холодном берегу. Птиц не слышно, даже воронов не было, будто животные чувствуют некую угрозу, и решив не искушать судьбу, спрятались, и только моё бесстрашное тело, решило вступить в эту невидимую угрозу.

Мои волосы были собраны в хвост, но несмотря на это, пряди выбились на свободу, и свободно летели на ветру. От холода меня спасал мой любимый чёрный шарф, я любил его, это был один из подарков моего отца, он хранил этот шарф, а потом передал мне эту ношу. Да, это был мой любимый день рождения, но на следующий день, я готов был убить себя.

Шестой день второго месяца, нечего не предвещало плохого, простой год и простой день, это была суббота, день выдался солнечным и тёплым, но не смотря на этот радостный и светлый день, в стране случилось одно из ужаснейших происшествий которое может совершить человек. Пятого мы с семьёй праздновали мой день рождения, а уже на следующий день я оплакивал родителей.

Как всегда, утром я собирался в школу, и уже опаздывал, моё сердце весь этот день беспощадно изнывало, и я тосковал, мне было так плохо, и я даже не подозревал что эти переживания, не как иное как интуиция, перед уходом в школу, я как всегда поцеловал маму, но выходить за дверь я не спешил, что-то меня волновало.

"- Мама, я тебя очень сильно люблю, и папу тоже.- начал я.

- Мы тебя тоже любим солнце, - мама как-то удивлено посмотрела на меня и обняла, - господи, ты весь бледный! Так, есть температура?!- мама беспокойно начала проверять температуру, и поняв что этим самым я пытаюсь откасить от учёбы, она улыбнулась и покачала головой,- вот жук! Давай одевай шапку и в школу!- я лениво натянул на лоб синею шапку, и поцеловав в лоб, мама открыла дверь."
Я помню эти последние прощания и поцелуи. Я помню как сердце беспощадно вырывалось из грудной клетки.
Я сидел на алгебре, когда позвонили классному руководителю и сообщили о ужасном происшествии. В буйном классе всё затихло, стало подозрительно тихо. Учительница медленно положила телефон на стол, и направилась ко мне, сердце на этот момент просто уже болело не от волнения, а от быстрого отбивающего им ритма. Лидия Ивановна подошла ко мне, и посмотрев в глаза самым грустным и успокаивающим взглядом, обняла меня, чувствую что-то ужасное, я заплакал, как маленький ребёнок, учительница гладила меня по голове, я не успокаивался, у меня началась истерика. Через пол часа я сидел в кабинете директора, и дрожащими руками подносил пластиковый стакан ко рту. Я весь дрожал, и от слёз я уже нечего не видел. В кабинет ворвалась женщина и подбежала ко мне, и как только она приблизилась ко мне я поняла что эта моя тётя, лицо её также красное и в слезах как и у меня, она обнимала меня и целовала в лоб. Я не понимал что случилось, но на сердце было тяжело. Директор учительница и моя тётя поодаль тихо разговаривали, потом ко мне подошла уже встревоженная тётя, и сев на корточки тихо спросила.

"-Ты знаешь почему я плакала?"
Не найдя в себе сил для ответа, я покачал в разные стороны головой, она выдохнула, устало взглянула в пол и собравшись с мыслями продолжала.
" Твоя мама и папа, после твоего ухода, решили пойти на дневной спектакль в нашем театре."- женщину просто распирало, она готова была плакать, но собрав своё мужество в кулак она продолжала.
" На середине спектакля, в театр ворвались... террористы-смертники, и они...они..." она плакала навзрыд, я сидел и через секунду понял что к чему, я остался один. Кабинет эхом предлагал наши рыдания и всхлипы.

Тот день я никогда не забуду, и как на похоронах я упал в обморок и чуть не упал в могилу, и как ходил молчаливо четыре года. Это были самые тяжёлые времена, нет, тяжёлые не физически а морально, моя нервная система лопалась и каждую ночь я рыдал в подушку, в своей короткой жизни я пытался пять раз покончить с жизнью, и что греха таить, всё ещё пытаюсь, но это больше не самоубийство, это освобождение, я режу свою кожу и пускаю кровь, очень помогает, но иногда я пытаюсь успокоился в своём любимом деле, я химичу и иногда открываю для себя великие таланты, я стал относительно старше и теперь я просто гуляю, я живу этим днём я радуюсь небу, воздуху и что самое главное, что я вообще жив.