I Need A Fix Cause I'm Going Down

And all I ever wanted was to be understood

  Луи уже должен был привыкнуть просыпаться один. Гарри почти никогда не просыпался позднее его или в то же самое время, что и он. Но каждое утро, когда Луи поворачивался на другой бок, чтобы рукой ощутить пустое пространство около себя, он начинал паниковать. Особенно этим утром, потому что после вчерашнего разговора, когда он рассказал ему каково это – жить с его мыслями, когда он накричал на него и возвёл свои стены вокруг себя снова, Гарри, наверняка, понял, какую ошибку совершил, и ушёл.

Но когда Луи зашёл на кухню, Гарри был там: упругие завитки волос, голое тело. Он готовил завтрак и напевал песенку себе под нос. Всё, как обычно.

Это, наверно, было странно быть всё ещё очарованным его видом, особенно после такого длительного времени, но с каждым днём Гарри казался ему всё более и более изумительным. Кожа, усеянная татуировками, золотой летний загар, постепенно исчезающий с изменением погоды, идеальные контуры его мышц, и свет, переливающийся на них с его каждым движением, очертания его задницы и ноги, которые с каждым разом казались всё длиннее и длиннее.

Что-то ещё более соблазнительное было в нём этим утром. Может, это было то, что он теперь знал, как трудно было Луи вытаскивать себя из кровати, но по каким-то непонятным причинам, он всё же решил остаться.

Гарри повернулся, чтобы поприветствовать его улыбкой и поцелуем в лоб, затем снова отворачиваясь к плите. В этот простой момент Луи понял, что ему стоит перестать хандрить. Он знал, что это будет довольно трудной задачей. Он не мог просто взять и выключить депрессию у себя в голове щелчком переключателя, но он мог перестать подвергаться ей. Он мог перестать позволять ей держать его в состоянии подобном сну, даже когда его глаза были открыты. Перестать позволять ей вмешиваться в его жизнь, но более того, он мог перестать позволять ей расстраивать его до боли великолепного и понимающего парня. Гарри заслуживал того, кто смог бы оценить его старания. Кого-то, кто будет принимать участие в построении их отношений, а не лежать бревном в постели целыми днями и едва осознавать его присутствие. Тем более, когда Гарри всегда пытался помочь ему.

Луи вдруг почувствовал себя плохо, осознав это. Он должен был принимать больше усилий, чтобы отбить желание вылезти из своей кожи или плавно ускользать в небытие. Он не должен был позволять депрессии завладеть его жизнью. Если не для себя, то хотя бы для Гарри.

- Прости меня, - выпалил он спине Гарри, прося прощение за всё, что сказал раньше. Гарри повернулся к нему, и Луи продолжил, смотря ему в глаза. – Насчёт прошлой ночи. Прости меня.

- Всё в порядке, малыш, - успокоил его Гарри, и Луи почувствовал, как его сердце рухнуло куда-то вниз, потому что, конечно, всё было в порядке. Он был окружён людьми, которые постоянно доставали его с глубочайшего дна планеты только потому, что волновались за него. Он не знал, чувствовать себя утешенным или раздавленным от несправедливости.

- Я вёл себя как последний засранец, - признал он.

- Да, ты бываешь таким иногда, – согласился Гарри, слабо кивая, но мягко улыбаясь. – Но я всё равно тебя люблю.

Каждый раз, услышав эти слова, его сердце начинало трепетать. Признание звучало так легко и оживляюще, даже после того, что они прошли, поэтому было трудно не говорить его так часто, насколько они могли.

- Ты тоже, - надулся Луи.

- О, да. Ещё каким, - легко согласился Гарри, и Луи улыбнулся. – Но ты ведь тоже меня любишь несмотря ни на что?

Он сделал милые глазки, и Луи встал на носочки, чтобы соединить их губы в подтверждении. Гарри провёл пальцами по спутанным волосам, отрываясь от его губ, чтобы посмотреть на него взглядом, искренность в котором ярко переливалась в глубине сверкающих изумрудов.

- Мне так жаль, что я не могу тебе помочь. Мне действительно жаль. Я безумно хочу сделать хоть что-нибудь, чтобы всё стало лучше. Мне больно видеть тебя таким, но раз ты сказал, что я не смогу ничего сделать, значит, я просто буду рядом, чтобы заставлять тебя улыбаться, как ты улыбаешься сейчас.

Гарри прикоснулся пальцем к губам Луи, и он опустил глаза вниз, потому что откровенная честность и количество эмоций за его словами действовали разрушающе, однако в то же время и трогательно.

- Ты действительно всё ещё хочешь быть со мной, хоть я бесполезный и плаксивый засранец, который даже не может показать, как ценит тебя? – Луи вывернулся из объятий и подошёл к плите, чтобы посмотреть, что у них было сегодня в меню.

- Ты не бесполезный, Лу, или плаксивый, - возразил Гарри. – Ты борешься с этим и имеешь полное право жаловаться на что-то. Это лучше, чем держать всё в себе, ведь так?

Луи ничего не сказал, просто кивнув в ответ. Он слишком долго боролся с собой, чтобы, наконец, рассказать об этом Гарри, и это было немного вредно для его гордости - признавать, что тот был прав. Луи чувствовал облегчение, что тяжёлое бремя, которое он нёс на своих плечах, больше не было таковым. Может быть, Гарри никогда не сможет понять: каково это, но он хотя бы выслушает, попытается понять, и это действительно всё, что Луи мог попросить у него.

- Просто знай, что я всегда буду рядом, в любой момент, когда ты снова захочешь высказаться, - снова сказал ему Гарри.

- Ты не должен был так легко меня прощать. Я ужасен. Я пропустил наше первое свидание, - вспомнил Луи, снова чувствуя вину.

- Ну, ужин был довольно плохой идеей, я просто хотел вытащить тебя из дома, - Гарри пожал плечами и подошёл к плите, чтобы проверить готовность еды. – Мы не будем считать это за свидание. Мы пойдём куда-нибудь ещё.

- Куда-то, куда тебе придётся надеть обувь? – поддразнил его Луи.

- Ты хочешь, чтобы я надел?

- Нет, я люблю, когда ты без неё, - он с обожанием уставился на татуировки на лодыжках Гарри.

- Серьёзно? Я не знал, что у тебя фетиш на босые ноги, - ухмыльнулся Гарри. – Это так пошло, Лу. Мне нравится.

- У меня фетиш только на твои ноги, - весело подыграл Луи. Это был не фетиш, он просто любил всё, что было связано с Гарри.

- Даже лучше. Это довольно романтично.

- В тебе полно романтичного. Ты заслуживаешь чувствовать себя принцессой.

- Ага, особенно, когда кто-то говорит, что преклоняется моим ногам.

Луи нравилось, когда Гарри отвечал ему с сарказмом, потому что, обычно, это было не в его стиле, и кудрявый понабрался этого от него и от их постоянного совместного времяпровождения.

- Ты выглядишь, словно тебе это нравится, - сказал Луи, улыбаясь.