Когда за ней закрылась дверь, Остин перевел дух. Кажется, никто ничего не заметил, хотя он был от этого на волосок. Теперь неплохо бы принять душ и перевязать наконец плечо.
Запершись в ванной, Остин принялся заново исследовать содержимое навесного шкафчика в поисках аптечки или чего-то в этом роде. Как на грех, под руку попадались лишь шампуни, бутылочки с ароматическими маслами и пластиковые баночки с разноцветной солью для ванн. Одна картонная коробка была похожа на аптечку, но в ней не оказалось ничего, кроме бумажных салфеток и женских прокладок.
Одну прокладку Остин задумчиво повертел в руках. Не использовать ли эти штуки вместо бинта? Они вроде должны как-то закрепляться. Что ж, если и в спальне не найдется бинта, придется что-то соорудить из подручного материала.
На худой конец оторву полосу от простыни, со вздохом подумал Остин.
Затем он разделся и открыл краны, чтобы отрегулировать температуру воды. У него мимоходом возник вопрос относительно того, как осуществляется водоснабжение этого удаленного от благ цивилизации ранчо, но в следующую минуту он уже думал о том, как бы не намочить повязку...
Самой большой, по мнению Лорен, в гардеробе деда Бена оказалась клетчатая ковбойская рубашка. Такие были в моде лет сорок назад, когда дед находился в расцвете сил. С тех пор он всегда покупал себе пестрые ковбойки. Однако выбирая эту, явно просчитался с размером, и поэтому, скорее всего, почти не носил — она выглядела как новая.
Подойдя с рубашкой к двери гостевой комнаты, Лорен постучала, но ей никто не ответил. Тогда она приоткрыла дверь и осторожно заглянула внутрь. Не увидев Остина, вошла.
Из ванной доносился плеск воды — по-видимому, Остин принимал душ.
Лорен постояла в нерешительности. Хотела было просто оставить рубашку и уйти, но потом решила сказать Остину через дверь, что то, о чем он просил, она принесла. С этой мыслью двинулась к ванной, лишь на минутку свернув к кровати, чтобы поднять и повесить на спинку стула валявшуюся на ковре джинсовую куртку, с которой Остин наконец-то расстался.
Намерение Лорен было продиктовано единственно привычкой к порядку. Разумеется, она даже не догадывалась, какие последствия возымеют ее действия.
