что у ее мужа был в жизни такой пример. Она будет счастлива благодаря тебе. Потому что ты вырастишь нашего сына таким же мужчиной, как ты сам. Он будет любить ее безраздельно, потому что он будет знать, как надо любить женщину.
У Блэр перехватило дыхание от слез, она прижалась губами к моим губам, а я заключил ее в объятия. У меня потеплело на душе оттого, что Блэр с такой уверенностью убеждала меня, будто я хороший человек. В моей жизни не было ничего дороже этой женщины. И никогда не будет. Я нашел свое счастье.Блэр
Бети чмокнула меня в щеку и вытащила что-то из-за спины. В ее руке была маленькая серебристая коробочка с прикрепленной к ней запиской. Я узнала почерк Раша.
- Раш хочет передать тебе что-то старое[2], - объяснила Бети.
Я не очень старалась вникать в подобные вещи и совсем забыла об этой традиции. Улыбнувшись, я приняла коробочку и открыла. Там оказалось серебряное кольцо с очень крупным жемчугом. Внутри кольца было выгравировано: «Моей любимой». Кольцо было очень старым. Раш не мог сделать эту гравировку.
Я открепила записку, развернула и прочитала:
Блэр!
Это кольцо моей бабушки. Матери моего отца. Незадолго до смерти она приезжала ко мне погостить. Я люблю вспоминать, как она у меня бывала. Это кольцо она оставила мне. В завещании бабушка написала, что я должен подарить его той, которая станет единственной в моей жизни. Она рассказывала, что кольцо подарил ей мой дед. Дед умер, когда мой отец был еще маленьким, но она до конца своих дней не любила никого так сильно, как любила его. Он жил в ее сердце. Ты живешь в моем. Ты - моя женщина. Это тебе от меня что-то старое.
Люблю тебя.Раш
Я шмыгнула носом, и Бети тоже. Я посмотрела на подругу - она стояла рядом и тоже читала записку.
- Вот черт, я и не знала, что Раш Финли может быть таким романтичным, - сказала Бети и снова шмыгнула носом.
Зато я знала. Он не один раз мне это демонстрировал. Я надела кольцо на палец правой руки, и оно подошло просто идеально. Я решила, что это не просто совпадение. Улыбнувшись, я посмотрела на Бети:
- Спасибо тебе за все.
Бети обняла меня за плечи:
- Это я должна тебя благодарить. Ты мой самый лучший друг. Ближе у меня в жизни никого не было.
Прежде чем я успела что-то ответить, Бети выбежала из комнаты, махнув на прощание рукой.
Я повернулась и посмотрела на себя в зеркало. Мое свадебное платье было из атласа перламутрового оттенка. Грудь из-за беременности у меня налилась и стала больше, так что лиф не нуждался в бретельках. Платье было с завышенной талией и украшено миллионом крошечных жемчужин. Поверх атласа был слой из шифона, скроенный в форме колокола и заканчивавшийся на несколько дюймов выше колена. Я решила, что раз уж придется идти по песку, то буду босиком. У меня был педикюр бледно-розового цвета, в тон лепестков роз, которые были рассыпаны в проходе между рядами в церкви.
В дверь постучали, я вздрогнула и обернулась. В комнату вошла Харлоу, держа в руке маленькую коробочку.
- Ты похожа на принцессу, - улыбнулась она.
- Спасибо.
Я и чувствовала себя принцессой.
- У меня для тебя кое-что от Раша. Он хочет быть тем, кто передаст тебе что-то новое[3], - сказала Харлоу и отдала коробочку. - Я бы ушла, но, мне кажется, тебе понадобится моя помощь.
Мне не терпелось увидеть, что же он прислал на этот раз, и я быстро открыла крышку. Внутри была изящная золотая цепочка с несколькими бриллиантами точно такой же формы, как бриллиант на моем обручальном кольце, только намного меньше. Я достала цепочку из коробочки. Это оказался ножной браслет. Я подняла его выше, солнечный луч упал на бриллианты - и по всей комнате запрыгали солнечные зайчики.
- Я надену его на тебя, - сказала Харлоу.
Я передала ей браслет, а она застегнула его на моей щиколотке.
Я сказала Рашу, что хочу, чтобы у меня что-то было на ногах, но не могу представить, как пойду по песку в туфлях. Браслет был ответом Раша. Я улыбнулась и поблагодарила Харлоу.
- Не за что. Он прекрасно на тебе смотрится, - отозвалась она и вышла из комнаты так же тихо, как и вошла.
Я посмотрела в зеркало на свою щиколотку, чтобы полюбоваться браслетом, и в этот момент в дверь снова постучали. Мне улыбалось знакомое лицо, которое я никак не ожидала увидеть. Я бросилась в объятия Бабули Кью. Я не пригласила ее, потому что опасалась, что Раш занервничает, если приедет Кейн. Я знала, что именно он привезет Бабулю, а пригласить не могла. Бабуля крепко обняла меня, и у меня защипало в глазах от слез.
- Не могу поверить, что ты здесь. Не могу поверить, что ты проехала такое расстояние, - задыхаясь от волнения, сказала я.
Бабуля похлопала меня по спине и усмехнулась:
- А мне и не потребовалось вести машину. Твой мужчина прислал нам с Кейном билеты на самолет. Летели первым классом. Меня в жизни так не баловали. Это был интересный опыт, скажу я тебе.
Если бы я не любила Раша Финли каждой клеточкой своего существа, то только за одно это полюбила бы его. Но я и так уже целиком принадлежала ему.
- А теперь, может, перестанешь пускать пузыри у меня на плече? Испортишь макияж. Ты похожа на маму. В точности как она. Думаю, твой отец сейчас на седьмом небе от счастья. Я пришла не для того, чтобы ты тут ревела, а передать тебе кое-что от Раша. Он хочет быть тем, кто передаст тебе что-то чужое[4].
Я расплылась в глупой улыбке. Он прислал мне еще один подарок. Бабуля отдала мне коробочку, которая была упакована так же, как и та, которую принесла Харлоу. Я взяла коробоч
ку и быстро ее развернула.
Внутри на атласной подкладке лежала маленькая записка. Я взяла ее и увидела, что под ней лежит старый образец атласа розового цвета. Он был потертый, его явно вырезали из чего-то еще. Я развернула листочек.
Блэр!
Я ждал, когда наступит день, чтобы показать тебе это. Я с трудом удержался, чтобы ничего тебе не рассказать. Но когда мне напомнили о том, кем была твоя мама, я вспомнил об этом кусочке атласа. Я давно забыл, откуда он у меня, но знал, что он особенный, и потому хранил. Если мне, маленькому, было страшно или одиноко, я брал этот кусочек и прижимался к нему лицом. То был мой секрет. Я не хотел, чтобы кто-нибудь о нем узнал. Но он меня успокаивал. Когда твой отец напомнил мне о печенье с ушками, как у Микки-Мауса, ко мне вернулись все воспоминания о твоей маме. И тогда я вспомнил, откуда у меня этот кусочек.
Твоя мама всегда ложилась спать в пижаме из розового атласа. Она часто укачивала меня, потому что я плохо засыпал. Я любил моменты, когда она держала меня на руках. Моя мать никогда меня не укачивала. Я засыпал, уткнувшись носом в рукав ее розовой пижамы. Помню, в день, когда твоя мама уезжала, я испугался. Я не хотел оставаться с Джорджиной. Твоя мама крепко меня обняла и сунула в руку кусочек атласа, который вырезала из своей пижамы. Она сказала, чтобы я брал его с собой, когда ложусь спать.
Хотел бы я сказать, что сам все вспомнил, но это не так. Я знал только, что этот кусочек ткани как-то связан с женщиной, которая пекла мне печенье. Поэтому я спросил твоего отца. Он рассказал мне всю историю. И тогда я понял, что повторяющиеся сны о женщине в розовой атласной пижаме, которые я видел, пока рос, не просто сны. Когда-то они были реальностью.
Этот кусочек атласа мой, ты не можешь оставить его себе (только если ты действительно этого хочешь).
Это - твое что-то чужое.
Люблю тебя.Раш
- Надеюсь, на тебе не очень много косметики, потому что ты только что смыла слезами половину макияжа, - проворчала Бабуля Кью.
Я улыбнулась, взяла у нее кусочек атласа и вытерла им слезы. Я почти не использовала косметику - к великому разочарованию Бети. Тушь, к счастью, была водостойкой. Я прижала кусочек атласа к щеке и подумала о том, как мило было со стороны мамы, что она оставила его маленькому Рашу. Потом я сложила ткань и спрятала в своем бюстгальтере без бретелек. Записку я убрала в туалетный столик. Ее я тоже хотела сохранить. Навсегда.
- Что ж, мне надо спуститься вниз и занять свое место. Скоро увидимся, - сказала Бабуля Кью.
Она послала мне воздушный поцелуй и вышла за дверь.
Я подошла к зеркалу, чтобы проверить макияж, и тут в дверь снова постучали. В комнату вошел улыбающийся папа.
- Ты самая красивая женщина из всех, кого я видел в жизни. Тому парню внизу крупно повезло. Лучше бы ему об этом не забывать.
- Спасибо, папа.
Отец сунул руку в карман и вытащил оттуда еще одну маленькую подарочную коробочку.
- У меня есть для тебя кое-что от Раша. Он хочет быть тем, кто подарит тебе что-то голубое[5].
И я снова как дурочка счастливо заулыбалась. Просто не могла сдержаться. Я сразу догадалась, зачем он пришел. Папа передал мне коробочку:
- Я останусь. Тебе может понадобиться моя помощь.
Я открыла крышку. Внутри на атласной подкладке лежала изящная золотая цепочка такого же дизайна, как ножной браслет. Ее украшал топаз, напоминающий по форме слезу. В коробочке лежала еще одна записка. Я достала ее и быстро развернула.
Блэр!
Эта слезинка многое символизирует. Слезы, которые (я точно знаю) катились по твоим щекам, когда ты держала в руках кусочек пижамы твоей мамы. Слезы, которые ты проливала после каждой твоей потери. Но еще она символизирует наши с тобой слезы в тот день, когда мы почувствовали, как толкается внутри тебя наш малыш. Слезы, которые катились по моим щекам, когда я думал о том, что судьба подарила мне такую девушку. Я даже представить себе не мог, что на свете есть такие, как ты, Блэр. Но каждый раз, когда я думаю о вечности с тобой, я смиренно благодарю тебя за то, что ты выбрала меня.
Люблю тебя.Раш
Я вытерла мокрые щеки и рассмеялась. Раш был прав. Мы оба проливали и слезы радости, и слезы печали. Я хотела, чтобы память об этом была со мной, когда мы будем давать обет верности и любви.
Папа взял цепочку с кулоном и застегнул ее на моей шее. Я поправила слезинку на груди. Теперь я была готова. Раш позаботился о том, чтобы у меня было что-то старое, что-то новое, что-то чужое и что-то голубое.
- Нам пора идти вниз, - сказал папа и направился к двери.
Я последовала за ним. Папа провел меня по лестнице и вывел из дома через парадную дверь. Мне предстояло пройти вдоль дома и дальше - под арку из розовых роз и белых мерцающих огней.
Я взяла папу под руку и позволила ему вести себя.Раш
Все время, пока посланцы относили мои подарки Блэр, я ждал внизу лестницы. Когда ее папа поднялся наверх, я понял, что не могу ждать его возвращения. Мое место было снаружи. Я хотел бы сам преподнести Блэр все эти подарки, но она была непреклонна - мне нельзя было видеть ее до свадьбы.
Между моим домом и заливом на песке установили беседку, увитую плющом и белыми розами. Там я и стоял с Грантом с одной стороны и священником с другой и ждал появления Блэр.
- Нервничаешь? - спросил Грант.
- Что она передумает пройти по этому проходу? Да.
Грант рассмеялся и тряхнул головой:
- Я не о том.
- Когда-нибудь наступит день, и ты поймешь. А когда поймешь, тогда я тоже посмеюсь над тобой.
