black Cat

Глава 1(2)

Да-да, ещё сыра нужно взять, - бормотала себе под нос Маринет, под руководством Али нагружая несчастного Нино фруктами и сладостями, которые, в принципе, порадовали бы кого угодно.
- Адриен не любит сыр, - простонал Нино, модные очки которого уже давно сползли на кончик носа и грозили вот-вот рухнуть на пол, разлетевшись яркими брызгами линз. Руки у бедняги были заняты пакетами, - И вообще, я не понимаю зачем ему столько еды.
Аля, возмущенно уперла руки в бока и надулась, будто бы грозя разразиться гневной тирадой, порицая все эти мужские штучки, которые мешали порадовать друга просто приятными мелочами. Но, потом она выдохнула и миролюбиво ответила:
- Любому будет приятно получить такую передачку, Нино. Тем более, больному человеку, - и, зацепившись взглядом за какую-то булочную, она повернулась к Маринет, - Булочная твоих родителей работает сегодня? Я уверена, Адриан оценит ваши хлебцы.
Маринет кивнула и, не дожидаясь приказа подруги, потащила вяло сопротивляющегося парня дальше по улице, в сторону их пекарни.
Над городом, освещая кривые улочки, сияло яркое, самодовольное солнце. Его ласковые лучи скользили по брусчастке мостовой, по капотам машин и разбивались маленькими фейерверками о начищенные до блеска витрины местных магазинчиков.
По противоположной, от ребят, стороне дороги медленно фланировала группка туристов, изьясняющихся промеж собой на певучем испанском наречии. Гости громко восторгались, фотографировали все свежие, будто бы только что вымытые улочки, и бурно жестикулировали.
Нино, поняв что из цепких ручек девчонок ему так просто не выпутаться, застонал и, повернувшись к туристам, крикнул на английском:
- Help me!
Испанцы засмеялись и помахали ему руками. А потом пошли дальше, по направлению к Эйфелевой башне.
Бедный Нино так и остался подрабатывать носильщиком у неугомонных девушек.
- Ну подумайте сами! - продолжил он как ни в чём не бывало, - Папочка Адриена в состоянии не просто купить ему всё вот это, он может ещё и саму булочную Дюпен-Чэн выкупить!
- Но, во-первых, он вряд ли это сделает, а во-вторых, вряд ли Адриену принесут эту булочную встревоженные друзья, - наставительно заметила Аля, - Так что просто замолчи и иди вперёд. Для твоего же друга стараемся, между прочим.
Нино фыркнул.
Маринет толком и не слушала переругивания спутников. Её мысли, точно стая перепуганных зайцев, метались от болезни Адриена к Нуару. И сложно было решить что для неё важнее именно сейчас - болезнь любви всей её жизни или проблемы, нависшие над её хвостатым напарником.
Маринет с силой сжала виски руками, не обращая внимания на обеспокоенный взгляд Али.
Что за вопрос, черт побери?! Конечно же, сейчас важнее Нуар! Болезнь, любую, даже самую тяжелую, можно вылечить. Но как лечить того, кто совершенно случайно и, что самое главное, впервые в жизни, лишил другого человека жизни? Что ему можно сказать? Что сделать?
Вряд ли его моральное самочувствие можно вылечить так же просто, корзиночкой с продуктами и вниманием. Вряд ли можно так запросто завалиться к нему домой и насильно накормить сыром и яблоками, надеясь, что это поможет.
Хотя, внимание могло бы помочь, наверное. Только, опять же, как найти чёрного кота в огромном городе?
- Маринет, - Аля поймала подругу за руки и развернула к себе, - С тобой точно всё в порядке?
Маринет растерянно моргнула, вновь возвращаясь к настоящему и находя себя перед дверью семейного магазинчика. Судя по несколько растеряным взглядам ребят, она уже пару минут стояла вот так - вцепившись рукой в дверную ручку и уставившись невидящим взглядом в матовое стекло.
Она вздохнула и неуютно сжала в пальцах ремень собственной сумки.
- Я... Я просто не выспалась, - доверительно сообщила Маринет подруге, - Нашла интересный роман и всю ночь читала его взахлёб.
- Заметно, - улыбнулась Аля, запихивая вяло сопротивляющуюся Маринет в двери магазина, - Ничего, сейчас отнесём передачку Адриену и я лично прослежу, что бы ты отправилась досыпать.
Если бы все их проблемы можно было решить сном...
- Спасибо, Аля.
Солнце сияло над столицей Франции. В небе, под самыми облаками, парили стаи голубей, а в проулках шныряли битые жизнью коты, обладатели самых бандитских физиономий в мире. Потоки машин медленно текли по раскалённым дорогам Парижа, а пешеходы послушно скучали под светофорами.
В городе, наконец, установилась тишина, не прерываемая ни одним злодеем. Парижане, наконец, могли спокойно пройтись по паркам, прогуляться по площади, да и просто банально выпустить детей погулять одних, без обеспокоенного присмотра.
То есть, могли бы, если бы не телевиденье, нашедшее, наконец, козла отпущения.
"...Сегодня мы обсуждали ужасающее происшествие, свидетелем которого жители Парижа стали вчера. Кто же он, Кот Нуар, - неудачливый герой или хитрый злодей? Мы рассмотрим это подробнее через полчаса в специальном выпуске новостей..."
- Господин Адриен?
Адриен вздрогнул и, распахнув глаза, подскочил на месте от неожиданности. Ему потребовалось несколько секунд, что бы сообразить, что говорит Натали из динамика внутренней связи.
- Да, Натали?
Адриен с трудом поднялся, потягиваясь и разминая затёкшие и ноющие мышцы - отрубился бедолага прямо сидя за столом и уткнувшись носом в скрещенные руки. После такого сна ноги, как и руки, слушались с трудом.
- К Вам приходили посетители и оставили посылку.
Он так и замер в нелепой позе - наклонившись за упавшим пледом.
Посетители? Какие ещё посетители могут быть у ничем не примечательного Адриена? Это ведь не может быть полиция, которая попросту не знает о личности Кота. И не могут быть враги. И вообще, к нему никто не мог прийти кроме, пожалуй, Нино.
Но тот был предупреждён и Адриен сомневался, что друг пришёл бы к нему домой, после того, как в прошлый раз отец бесцеремонно выставил его за ворота.
- Посетители? - с опаской переспросил Адриен.
- Да, ваши одноклассники. Господин Агрест запретил их пускать, но они оставили вам кое-что. Мне выкинуть?
- Что? Нет! Я сейчас спущусь, Натали!
Адриен, привычно запихнув возмущенно мявкнувшего Плагга за пазуху, осторожно, покачиваясь на ватных ногах, вышел из комнаты.
Надо признать, что по собственному дому он ходить совсем не любил. Его раздражали эти белые стены, аккуратные линии, стерильная чистота каждого закоулка. В этом доме не было месту беспорядку и хаосу. В этом доме и детям-то с трудом место находили...
Эти стены, украшенные таким же блёклыми, как и всё окружение, картинами, давили на Адриена. Давили достаточно давно и сильно, чтобы возненавидеть любой порядок и беззаветно влюбиться в свободу.
Днём он ощущал себя птицей с обрезанными крыльями. Вроде и взаперти не держат, а улететь всё равно не выходит. В глубоком детстве он ещё пытался как-то бороться с тиранией отца, пока не понял главного - чем более послушным он выглядит - тем больше условной свободы ему дают. И пусть дышать в этих чёртовых стенах практически невозможно, а от одиночества хочется выть и лезть на стену.
Пусть. Всё равно, за днём следует ночь.
А ночью на крышах города жил Кот Нуар, Чёрный Кот. И можно было не придерживаться тех норм и условностей, что ему вбивали с детства, можно было делать что хочешь и как хочешь. Можно было несмешно шутить и подвергать себя опасности, или устраивать шутливые словесные баталии с чересчур серьёзной Ледибаг.
Иногда она напоминала его самого, запертого в белых стенах.
И, что самое главное, ночью уходило одиночество, пудовым камнем висящее на шее. Адриену не было позволено иметь близких друзей, но кто мог запретить подобное Коту?
Но, в любом случае, от белых, невыразительных стен дома днём было никуда не деться. Поэтому оставалось только посильнее запахнуться в рубашку, пожалеть об оставленном в комнате пледе и молча спускаться вниз, к рабочему месту секретарши отца.
В конечном итоге, сейчас можно было занять себя отгадыванием того, что же Нино, - а Адриен ни на минуту не сомневался что передавал именно он, - мог прислать. Домашку? Это можно было сделать и через Интернет. Какие-нибудь важные новости? Для этого есть телефон.
Так что же?
-Рада видеть вас на ногах, Господин Адриен, - не отрываясь от каких-то бумаг, сказала Натали, - На краю стола.
Да, он сам уже увидел.
На самом краю стола, отгородившись от секретарши стопкой безумно-важных документов, стояла небольшая корзинка, вроде той, в которой, бывало, продавали хлеб. Самая обычная, плетёная, небрежно накрытая сверху чистым полотенцем, корзинка.
Адриен осторожно приблизился и заглянул под белую ткань.
Небольшой пакетик с фруктами, баночка с мёдом, несколько небольших душистых хлебцов и крохотный кусочек сыра, венчающий эту, пусть и небольшую, но впечатляющую горку.
- Вы будете это забирать? - нетерпеливо спросила Натали, уставшая спиной ощущать замершего в растерянности Адриена.
Он потерянно кивнул, подхватил тяжёлую корзинку и зашагал обратно, в сторону своей комнаты.
Закрыв двери и аккуратно водрузив подарок на стол, Адриен схватился за телефон, валявшийся без дела где-то за клавиатурой.
"Это ты?"
Нино ответил почти мгновенно, - не прошло и минуты, как телефон, поставленный на вибрацию, истерично затрясся в руке.
"Меня заставили, дружище. Они были достаточно жестоки, беспощадны и непреклонны, чтобы я сдался"
Адриен удивленно качнул головой и отложил в сторону телефон, с неугасающим интересом разглядывая корзинку.
Подарки ему дарили не так уж часто, так что в нем проснулось нечто вроде любопытства первооткрывателя - чувство странное, давно забытое, но однозначно приятное.
После некоторых раскопок, произведённых в корзинке, Адриен всё же нашёл небольшую, написанную второпях записку. Всего одно слово, нацарапанное на ней, имело округлые, мягкие очертания, точно надутое изнутри. Почерк показался знакомым, но написаное слово было куда важнее.
"Выздоравливай"
А внизу, уже другой рукой, знакомым почерком Нино, было подписано:
"Нино, Аля и Маринет"