Мать одернула сына, чтобы тот вдруг не сказал это вслух. О Сехун еще не знает, как сильно пострадал в аварии и родители не хотели, чтобы тот узнал не от врача. Сохранять спокойствие и молчать семье давалось очень трудно, особенно Джун Хо, он прилетел чтобы повидаться с братом. С братом, который не может его увидеть.
- Почему все замолчали? – недоуменно спросил Сехун, опираясь на локти и все еще думая, что закрытые глаза – временное последствие после аварии.
- Мы вовсе не замолчали, просто Джун Хо хочет выслушать тебя и твою историю, - ответила Ю Ри, косо глядя в сторону старшего сына. Джун Хо все еще прибывал в шоке и не мог и слова из себя выдавить.
- Я ничего не помню, но я надеюсь на то, что врач мне расскажет. А еще жду Чжиа. Она звонила? Сказала, что скоро придет? – умоляюще протянул Хунни.
- Послушай, сынок, - мать присела на край кровати. – Чжиа она...
- Она сказала, что не приедет, - грубо перебил бывшую жену Чун Хи, не смотря на то, что Ю Ри готова была в этот момент испепелить его взглядом.
- Как не приедет? Может, у нее дела и она приедет попозже? – с надеждой в голосе прошептал Сехун. Видел бы он лица своих родных: поникшие, опечаленные и полные боли.
- Может быть она появится попозже, - неуверенно сказал Джун Хо, только что вышедший из ступора, - а пока мы можем обсудить твое нахождение в больнице и наше занятие на этот период. Хочешь, можно позвать твоих друзей?
- У меня всего один друг и я не знаю, захочет ли он прийти ко мне, - опустив голову, сказал Сехун и пожал под себя колени.
- Ну, так давай попробуем. Не томиться же тебе вечно тут в гордом одиночестве. Я не смогу круглосуточно находиться здесь, учеба как ни как. Родителям нужно работать, поэтому они тоже не будут дежурить возле тебя. А вот друга можно попросить, - восторженно сказал Джун Хо, ободряюще похлопав младшего брата по плечу.
- Мама не будет рада его присутствию, - усмехнулся Сехун. – Она не любит Цзытао.
Честно говоря, из находящихся людей в комнате никому не нравился Хуан. Особенно после его публичного заявления о том, что тот нетрадиционной ориентации. Родители Сехуна пытались переубедить его и направить против Тао, ведь они были против таких людей, но непослушный младший сын не слушал их и продолжал общаться с ненормальным китайцем, родом из Циндао. Джун Хо же принял нейтральную сторону в этом разногласии. Он привык поддерживать брата в любых делах, особенно, если это касалось его друзей, точнее, их отсутствия. Старший был рад даже другу-гею, лишь бы тот не потянул Хунни за собой. Джун Хо считал, что у младшего есть голова на плечах и тот сможет не последовать за другом.
- Где твой телефон? Надо взять номер Тао, - старший брат начал рыться в вещах младшего в поисках мобильного телефона.
- Да я знаю его наизусть, - с этими словами Сехун продиктовал номер лучшего и единственного друга.
- Зачем тебе знать наизусть номер этого придурка? – мать недовольно всплеснула руками.
- Я выучил его, так скажем, неосознанно. Просто после постоянных звонков, номер Хуана не сложно запомнить. Ему часто требуется помощь, а звонит он для этого только мне.
- Знаю я какая помощь нужна ему, - проревел отец, но был вмиг успокоен бывшей женой, ударившей того локтем. – Он постоянно пьет и гуляет, а ты потом ему помогаешь добраться до дома, - вновь последовал удар от Ю Ри , уже гораздо больнее предыдущего.
- Все, тихо, - прервал родителей Джун Хо, прикладывая телефон к уху.
Послышались долгие гудки, старший уже хотел сбросить звонок, но резкий высокий голос наконец-то ответил.
- Да, кто это? – спросил немного подвыпивший Хуан.
- Это старший брат О Сехуна. Цзытао, не мог бы ты подъехать в городскую больницу?
- А что случилось? – непонимающе спросил собеседник, голос которого становился более уверенным.
- Сехун попал в аварию, - Джун Хо специально сделал паузу для того, чтобы друг смог осознать происходящее, - И ему нужна твоя помощь.
Молчание. Долгое молчание по ту сторону. Никто не мог потревожить наступившую тишину. Ни Цзытао, ошарашенный заявлением неизвестного брата, ни Джун Хо, ожидающий ответа друга Сехуна. Оба молчали.
- Эй, Джун Хо, что там с ним? – мать дернула старшего за рукав свитера.
- Не знаю, ничего не говорит, - прикрыв рукой динамик, прошептал тот, на что Ю Ри просто пожала плечами и налила для Сехуна в стакан немного апельсинового сока.
Привычное молчание прервалось обрывистыми гудками. Цзытао просто положил трубку, так ничего не ответив на просьбу Джун Хо прийти и повидаться с Сехуном. Старший брат не хотел разочаровывать Хунни и не знал, как сказать о том, что и его единственный друг не захотел повидаться с ним. Это могло больно ранить парня, чего точно не хотелось Джун Хо, да и всей семье. Им хватило ужасного поведения самовлюбленной Мён Чжиа.
Джун Хо, поджав губы, молча развернулся к своим. Сон Ю Ри поглаживала по голове уставшего, потихоньку засыпающего Хуна, отец ходил из угла в угол и ни как не мог понять как такое могло случиться с его сыном.
В комнате царила напряженная тишина.
В палату зашел главврач с еще одним мужчиной, который держал в руках большую, надутую папку с какими-то бумагами, вываливающимся из нее. Мужчина был средних лет, щуплый и в круглых очках, постоянно сваливающихся с его носа.
- Разрешите представить вам вашего врача, - главврач торжественно взмахнул рукой в сторону странного мужчины. – Это - Чон Ын Пё. Он будет личным врачом О Сехуна. На него ляжет ответственность за мальчика. Так же он должен будет рассказать все своему пациенту.
- Предоставьте все мне, - щуплый мужчина поклонился и попросил выйти из палаты всех членов семьи.
Ын Пё прошел в комнату и присел рядом с кроватью почти уснувшего Сехуна.
- Сехун-а, как ты себя чувствуешь? – заботливо протянул врач, открывая свою папку и доставая из нее какие-то бумаги.
- Нормально, - пробубнил Хун, - вот только ужасно напрягает то, что я не могу открыть глаза.
- А ты пробовал? – озадаченно спросил Ын Пё, разглядывая пациента.
Белоснежная кожа была усыпана ссадинами и синяками, разбитая губа вновь начала кровоточить. Растрепанные блондинистые волосы лежали в беспорядке, кое-где на них были видны остатки крови, которую еще не успели полностью убрать. Руки, что были беспощадно изрезаны разбитым стеклом, безжизненно свисали с краев кровати. Весь этот ужасный вид дополняли широко распахнутые черные глаза.
- Проведи рукой по глазам, - не дождавшись ответа, попросил врач.
О Сехун с трудом поднял руки и дрожащими пальцами провел по своим глазам. Еще раз и еще раз. Он неустанно повторял одно движение раз за разом, никак нехотя осознавать ужас правды. На лице парня появился страх, на глазах выступили слезы. Хунни не хотел верить в то, что сейчас ощутил собственными руками, не хотел принимать это.
- Сехун, ты понял, что с тобой? – Ын Пё приблизился к лицу парня и провел шершавыми пальцами по щекам, вытирая слезы. О никак не хотел отвечать, точнее, не мог. Казалось, в этот момент силы покинули парня и тот канул в отчаяние. Видя, как Сехун впадает в истерику, врач прижимает его к себе и пытается успокоить. Восемнадцатилетний студент престижного вуза сейчас казался маленьким, брошенным ребенком. – О Сехун, все будет хорошо, - врач продолжал успокаивать своего пациента. – У тебя есть твои друзья, родные, близкие. Слышал, у тебя есть девушка. Надеюсь, что она примет тебя таким, каким ты стал и не покинет тебя.
Но мы все знаем, какой был Мён Чжиа. Этой девушке нужен был здоровый парень, который мог бы появляться на всех светских встречах и при этом не затмевать ее своей красотой. О Сехун был таким парнем. Послушный мальчик на побегушках, вечно жаждущий похвалы и ласки, которую, к сожалению, Чжиа проявляла крайне редко. Теперь же все изменится и не в лучшую для Сехуна сторону. Скорее всего, поняв, что ее «парень» в больнице и с ним случилось что-то серьезное, ненасытная красотка побежала на поиски очередного мальчика для какого-нибудь званого ужина, куда имеют доступ только избранные. Чжиа не нужен покалеченный и израненный Хунни, ей не нужен парень, который нуждается в ее заботе и любви. Именно это она никогда не умела показывать. Девушка не проявляла подобных чувств даже к своим родителям и вскоре вообще съехала от них, объявив, что она – самостоятельная женщина, не нуждающаяся в них. Это, конечно, сильно задело родных, но с этим никто ничего не мог поделать, и все просто смирились с дерзостью девушки, которой не было предела.
- Пожалуйста, оставьте меня одного, - прошептал сквозь слезы Сехун и Ын Пё тут же встал с кровати, решив, что так будет лучше для самого мальчика.
В коридоре врача ожидала взволнованная семья, которая тут же ринулась в сторону только что вышедшего Ын Пё с расспросами.
- Как там наш Сехунни? - пролепетала мать, крепко держа за руку Джун Хо.
- Он попросил оставить его одного. Сехуну потребуется какое-то время, чтобы принять случившееся и смириться с тем, что он калека. А вам, - Ын Пё оторвал взгляд от бумажек, - вам нужно подписать кое-какие документы. Пройдемте в кабинет, - тот указал рукой в сторону соседней двери и пропустил вперед родителей Хуна, оставив Джун Хо одного в пустынном больничном коридоре.
Старший сын умирал от волнения за брата, но не мог войти и повидаться с ним. Сехун строго настрого запретил кому-либо входить в палату и это ужасно раздражало Джун Хо. Накаченный брюнет не переставал метаться по темному коридору и постоянно заглядывал в палату брата, но каждый раз был слышен расстроенный голос Сехуна с просьбой не тревожить его. Джун Хо беспомощно расселся в проходе, не давая рабочему персоналу пройти. Крики медсестер никак не волновали парня, все мысли были заняты только Сехуном и тревогой о нем. Кто же знал, что именно так повернется жизнь любимого младшего брата.
Послышались глухие шаги. В коридоре показался высокий, темный мужской силуэт, который быстро приближался к Джун Хо.
- Эй, не подскажешь мне? - задыхаясь проговорил парень лет двадцати, который был не знаком Джун Хо. – Мне нужна палата О Сехуна. Может, ты видел недавно поступившего в больницу парня. Такой высокий, худой блондин, - начал описывать пришедший и тут до брата дошло, кто стоит перед ним.
- Я его старший брат, Джун Хо, - парень протянул руку чуть не умирающему от страха Хуану, с которым он давно мечтал познакомиться лично.
- Да-да, - протянул Цзытао, дрожащим голосом. - Где он? – взволнованно спросил Тао.
- Присядь, - Джун Хо указал парню на стул, - Тебе нужно передохнуть. Так волнуешься, раз даже бежал до больницы? – ехидно спросил старший, толкая под локоть Хуана.
- Я вовсе не бежал, - начал отрицать китаец, от волнения путая корейские слова.
- Ха-ха, не бежал он. Как же! Посиди, отдохни, все равно Сехун никого не пускает к себе, - отпивая немного воды, насмешливо сказал Джун Хо и усаживая взволнованного китайца на сиденье рядом с собой.
- Мне некогда! – соскакивая со стула, крикнул Тао и направился в сторону палаты Сехуна.
- Самоубийца что ли? Он же убьет тебя, если ты сунешься к нему в палату и разбудишь его, - старший брат все посмеивался над китайцем.
- Он не спит же. Свет включен в комнате, - Тао все не оставлял попытки пройти в комнату к другу.
- Хм, - протянул Джун Хо, сделав задумчивый вид. – Он спит, по крайней мере, врач сказал, что тот пытается это сделать.
- Я ему хотя бы свет выключу.
- Поверь, ему это не потребуется, - равнодушно бросил Джун Хо, допивая остатки воды за один глоток и выбрасывая бутылку. – Если хочешь, то зайди.
Хуан не хотел, он жаждал вбежать в комнату с радостными возгласами, броситься обнимать лучшего друга. Убедиться в том, что с Хунни все в порядке, что тот скоро выпишется из больницы, и он снова сможет рассказывать ему все о своих проблемах и вновь также надоедать, вечно доставать бедного друга. И так же настраивать против Чжиа, уговаривать его бросить эту глупую девушку, не достойную внимания Хуна.
Цзытао распахивает дверь и видит уснувшего Сехуна. Китаец подходит к больничной койке друга и присаживается рядом. Тао начинает медленно перебирать пшеничные волосы, вытирать прозрачные капельки с щек Хунни. В последнее время Цзытао начал замечать за собой странное влечение к своему лучшему другу. Связи с другими парнями он быстро прерывал, часто не дождавшись наступления ночи. В каждом он искал что-то от Сехуна, но каждый раз он разочаровывался и проводил ночи в гордом одиночестве, только очередная бутылка пива составляла ему компанию.
Глаза Сехуна открылись, но в тоже время они смотрели куда-то в пустоту. Туда, куда не мог посмотреть Цзытао.
- Хунни, - Тао обнял друга крепко-крепко, как никогда не делал. Точнее, не позволял подобных нежностей.
- Тао? – удивился Сехун, но не поднял взгляд на китайца.
- Да, это я, - прошептал на ухо Хуан.
Янтарные глаза китайца смотрели прямо в безжизненные черные, так красиво контрастирующие с бледной, молочной кожей, глаза.
- Тао, я не вижу тебя, - по щекам Хуна потекли слезы. – Я больше ничего не вижу.
