Научи меня жить

Эпилог

Год спустя

Как же я его ненавижу, это, чёрт побери, несправедливо. Больше никогда не буду заниматься сексом. Никогда и ни за что. Кажется, я умираю, да, точно, так и есть. За что мне такое наказание, чем я так провинилась? Конечно, я никогда не была идеальной, но такое испытание для меня уже слишком.

– Я не буду рожать, разворачивай машину! Я хочу домой, – стону я в перерывах между схватками. Они ещё не такие частые, так что я ворчу и возмущаюсь уже всю дорогу. Максим, кажется, или оглох или просто старается не обращать внимания на истеричку, которая расположилась на заднем сиденье его машины и пыхтит на весь салон. Да-да, это я, и я рожаю, или умираю – одно из двух. Каждые десять минут всё моё тело пронзает невероятно сильная боль, и я стискиваю зубы, сдерживая крик. Почему не рожают мужчины, почему именно женщины должны за них отдуваться. Это несправедливо...

Конечно, мы оба хотели этого ребёнка. Этот год мы жили вместе в его доме, дом Славы я продала и хотела отдать деньги его родителям, но они их категорически не приняли. Я училась на психолога, в чём мне помогал Макс. Но, когда мы узнали о моей беременности, я взяла академический отпуск. Максим работал психотерапевтом в больнице, а вечерами не отходил от меня ни на шаг. Он был заботливым и не переставал поглаживать мой живот, и почти с первых недель вечерами всегда говорил с нашим малышом. Когда ребёнок стал пинаться, то от одного прикосновения Максима он затихал, и это было волшебно. Вся беременность проходила легко с таким-то мужчиной рядом. Но вот настал тот самый день Х, и я очень хотела его отложить. Я была не готова, пусть он ещё посидит внутри, а я подготовлюсь. Но малыш, кажется, серьёзно решил появиться на свет именно сегодня.

– Боже, как больно, – простонала я, хватаясь за огромный живот. В целом, я не пополнела, но живот стал просто гигантским и постоянно чесался.

– Потерпи, родная, мы почти на месте, – успокаивающе сказал Макс, не отрываясь от дороги. Я тяжело дышала, пытаясь следовать инструкциям, но ничего не получалось. Схватки стали чаще, и боль накатывала всё с новой силой. По щекам бежали слёзы и хотелось только одного, чтобы всё скорей закончилось. Наконец мы подъехали к больнице, и Максим, схватив мои сумки, помог мне выбраться из машины. К нам тут же подбежали медсёстры, благо Макс позвонил им по дороге и предупредил, что мы приедем. Меня усадили на кресло-каталку и повезли внутрь. Медсёстры что-то спрашивали, но я ничего не слышала. Боль становилась невыносимее, и схватки накатывали уже гораздо чаще. Я слышала, как Максим переговаривается с врачом, а после меня увезли в родильную палату и уложили на кушетку, для осмотра. Я держалась за живот и громко дышала, мне хотелось пить, но врач строго настрого запретил. Осмотрев меня, он с улыбкой посмотрел на меня и сказал:

– Вы сейчас родите, головка малыша уже готова показаться.

Он говорил так спокойно, но мне было безумно страшно. Врачом и был мужчина, и в нормальной ситуации я бы чувствовала себя немного неуютно, но сейчас, глядя на его доброе, слегка морщинистое лицо, я немного успокоилась. Он внушал доверие, а мне хотелось, чтобы боль уже скорей закончилась.

– Анестезию делать поздно, да она вам и не к чему. Вам нужно только сильно потужиться раз или два, и малыш появится на свет. Соберите всю свою силу, Кира, помогите своему ребёнку, – проговорил врач, – и не забывайте дышать.

Тут на меня снова накатили схватки, и я закричала от сильной боли, как и сказал врач, я принялась тужиться.

– Отдохните немного, когда схватка накатит, сразу же тужьтесь. У вас всё получится, – ободряюще поддержал меня доктор, и, когда новая боль стала раздирать моё тело, я собрала все силы и вытолкнула новое чудо в этот мир. В палате раздался громкий крик, и я почувствовала, как по моему лицу бегут слёзы счастья. Такие чувства может испытать только мать. Сердце колотилось с бешеной скоростью, в горле пересохло, и всё тело болело, но это того стоило. Боль снова была вознаграждена, и на свет появился новый человечек.

– У вас дочка, крепкая и здоровая, – произнёс доктор и положил мою малютку мне на грудь. Красная и такая крошечная девочка. Я плакала и смотрела на это чудо, которое сотворили мы с Максимом. Она была прекрасна! Как только малышка открыла свои карие глаза, я сразу поняла, как она похожа на отца. Она будет настоящей красавицей.

– К вам посетитель, – сказала молоденькая медсестра, и в дверях я заметила Максима. На нём был больничный халат и шапочка на голове. Он осторожно подошёл к нам и с восторгом взглянул на малютку.

– Ну, здравствуй, – произнёс он, с любовью глядя на нашу дочурку.

– Хочешь подержать? – спросила я, и он тут же кивнул. Осторожно, словно фарфоровую статуэтку, он взял малышку на руки, и в его глазах появились слёзы.

– Ты такая же красивая, как и мама, – прошептал он и посмотрел на меня.

– Люблю тебя, – сказала я тихо, он ответил тем же.

– Как назовёте дочку? – спросила нас медсестра, записывая данные малышки в карточку.

– Лидия, – в один голос ответили мы.

Мы давно решили назвать дочку именем подруги, но она этого еще не знает.

Я посмотрела на своих двух самых любимых людей, и сердце моё сжалось. Я буду любить их вечно. Они оба стали моими символами жизни. Жить нужно иногда даже не для себя, а для своих близких. Я буду жить ради своей дочери и ради любимого мужчины. Больше ничему я не дам себя сломить. Жизнь даётся один раз, и не стоит растрачивать её понапрасну.