Моя зима

Я помню глаза...

Как люди определяют, что человек сошёл с ума?

Они принимают решение, положить своего друга, брата, сестру, мать или дочь в лечебницу тогда, когда тот начинает отличаться от их самих, быть другим.

Моя семья очень большая. В маленьком доме, в котором я не была уже больше трех месяцев, живут две бабушки, дедушка, мамин брат, мои родители, три брата и две сестры. Людей много, поэтому замечать мои отличия от остальных стали слишком поздно. Как они считают.

- Мегги, выйдешь в комнату отдыха?- в палату зашла медсестра Кори, присев на край кровати,- И хватит сидеть на подоконнике, можно просто выйти погулять.

Кори в свои сорок восемь выглядела очень молодо, хотя с ее местом работы это очень странно. Даже у меня, в мои восемнадцать, появилась пара седых волос. Эта женщина всегда держала себя в руках, в каком бы состоянии я не была. Мне кажется она принимает меня за свою дочь, заботится как-то по матерински...

- Мегги, как ты себя чувствуешь?- я посмотрела в окно, и обнаружила, что выпал снег. Много много снега, и он продолжает летать в воздухе крупными хлопьями. Это так красиво.

Спрыгнув с окна я натянула на себя длинную кофту, и с широкой улыбкой повернулась к Кори.

- Пошли гулять! Там снег! Ты это видела?- я начала натягивать сандалии, когда она меня остановила.

- Мы пойдем гулять, но тебе нужно одеться теплее, там холодно.

Я осмотрела себя. Хлопковая рубашка, поверх которой кофта крупной вязки, она огромная и очень уютная, мне принесла ее Кори, и трикотажные спортивные брюки. По-моему я очень тепло одета.

- Это не Техас, тут зима очень холодная, пошли, я дам тебе теплую куртку и угги.

Я последовала за медсестрой, понимая, что это первый раз, когда я самостоятельно выхожу из своей палаты. Меня не держали прикованной к кровати, не запирали на замок, мне давали почти свободу, которая была ограничена лишь стенами лечебницы.

Лечебницы душевно больных.

Несмотря на это, я сидела в четырех стенах своей палаты, смотрела в одну точку и...

Представляла в мыслях глаза...

Глаза мамы, когда в меня вкалывали снатворное, тогда я видела ее в последний раз. Ее кари-зеленые радужки глаз слились в один непонятный цвет от слез, которые грозились скатиться по щекам крупными каплями, утяжеляя влагой ресницы. Но в них не было страха...

Как в глазах Мери и Кейт, моих сестер близняшек. Им всего восемь лет, совсем малышки. Мери нашла меня, когда я истекала кровью в ванной комнате. Вода была страшно-красного цвета, я помню это отчетливо. Мне хотелось закричать, что бы заставить её уйти... Я виновата перед ней... ведь ей всего восемь, а я заставила ее увидеть и пережить такое.

Она меня наверняка ненавидит всей душой. Я бы на нее месте желала, что бы такая сестра, как я, умерла в той ванне с располостнутыми скальпелем вены.

Я помню глаза папы, когда он понял, что в его чемоданчике не хватает скальпеля. Я помню, как он пытался вытащить меня из воды. Он плакал, молился, ругался. Папа тоже меня теперь ненавидит. Как и все остальные.

- Мегги, ты идешь?- когда голос Кори пробился сквозь плотную пелену моего сознания я поняла, что встала возле огромного окна, который своим размахом, от потолка до пола, открывая потрясающе красивый вид на белоснежный сад. Крупные хлопья снега, словно танцуя, медленно обгоняя друг друга ложились на замерзшую землю. Даже в таких простых вещах бесконечное количество грациозности.

- Пошли, тебе пора на время покинуть эти злосчастные стены, которые угнетают нашу с тобой жизнь,- Кори приобняла меня за плечи и увела от окна, направляясь в неизвестном мне направлении.

Как только я оказалась на свежем воздухе, головокружение заставило меня вцепиться в руку Кори, а яркое солнце зажмурить глаза, что есть силы.

- Все в порядке?- заботливо поинтересовалась медсестра, убирая волосы с моего лица.

Я расслабила глаза и медленно приоткрыла, с восхищением смотря на огромные сугробы снега. До этого я никогда не видела снег. Техас не знает, что такое зима.

- Кори, мне хочется дотронуться до него,- шепчу я, после чего делаю глубокий вдох морозного воздуха, что лишь добавляет мне головокружения, но приятного.

Снег мгновенно тает, как только оказывается на моих руках. Даже такая мелочь взывает у меня восторг как у маленькой девочки. Впервые за эти три месяца я чувствую себя живой. Чувствую теплую кровь, которая поддерживает во мне жизнь, чувствую пульс, который равномерно отбивает такт в висках. Я живая, я ожила.