do you want me (dead)? | muke [russian translation]

chapter two

Прошло несколько дней с тех пор, как Калум и Эштон уехали, и, честно говоря, жизнь в квартире особо не изменилась. Даже улучшилась. Последний раз, когда Люк видел Майкла, был в тот первый день, когда они остались вдвоем. Люк лежал лицом вниз на диване, страдая от перспективы нескольких последующих недель своей жизни, как обычный взрослый человек, когда Майкл зашел, посмотрел на него и сказал:

— О, ты еще здесь.

Люк бросил на него вызывающий взгляд.

— Да, я все еще здесь. Какие-то проблемы?

— Совсем нет, принцесса, — усмехнулся Майкл, вытаскивая из холодильника банку колы и покидая помещение, не сказав ни слова.

После этого Люк очень редко видел старшего. А вот слышал он его наоборот, слишком часто. Это была не новость, Майкл играл по ночам на гитаре, только вот когда их в пустой квартире осталось только двое — это стало более заметно. Мягкое бренчание струн, проходившее через стену, разделяющую их комнаты, стало настолько привычным для Люка, что, по логике, он уже не должен был его замечать.

Но он замечал, потому что это был Майкл, и, естественно, Люк должен был находить раздражающим все, что старший делал глубокой ночью. На самом деле, гитара была одной из тех вещей, которые не так уж сильно беспокоили Люка... что делало ее еще и одной из самых раздражающих вещей, потому что ему не должно это нравиться! Это было что-то типа отрицания. Каждый раз, когда он слышал песню, которая ему нравится (что было гораздо чаще, чем когда он слышал песню, которая ему не нравилась), Люк мог поймать себя на том, что он пел мелодию или стучал ногой в такт, прежде чем спохватиться и быстро крикнуть стене: "Ты можешь прекратить?".

Он полагал, что он бы чувствовал себя хуже, если бы Майкл не делал то же самое, когда поет Люк. Большинство времени он даже не мог осознать, что он начал петь, а иногда он просто делал это, чтобы побесить Майкла в качестве мести. Люк знал, что это теплое чувство успеха, разливавшееся у него внутри, когда он услышал: "Клянусь Богом, Хеммингс, если ты сейчас не заткнешься, я начну прибивать мертвые вещи к твоей двери!", было немного жалким, но Люка это особо не волновало.

Как и игра на гитаре, была еще одна вещь, которая, конечно, не новая, просто ее было... много. Это был секс.

Громкий секс.

До безумия громкий секс.

Почти каждую ночь с тех пор, как Калум и Эштон уехали, Майкл таскал к себе в комнату людей (это могли быть одни и те же, но Люк абсолютно точно видел как минимум одного парня и одну девушку), и занимался с ними до безумия громким сексом. Люк точно упомянул очень громкую часть? Потому что это важно.

На четвертый день блондин решил, что с него достаточно. Тем утром он сидел на кухне и выжидал, пока Майкл выйдет из комнаты, что он и сделал около полудня, его волосы были взъерошены, а вид был сонным. Он посмотрел на Люка, сидящего с чашкой кофе в руке, и спросил:

— Хорошо спалось, принцесса?

Люк сильнее вцепился в чашку.

— А тебе? Полагаю, трахать все, что попадается в твое поле зрения, довольно утомительно.

— Кто-то завидует, — засмеялся Майкл, идя к холодильнику.

Люк усмехнулся в кофе.

— Много хочешь, Клиффорд.

— Ровно столько же, сколько и ты хочешь с кем-то перепихнуться, — ответил он, прислонившись к столешнице, с все еще глупой ухмылкой на лице.

— Я бы давно сделал это, если бы захотел, — утверждал Люк, вставая из-за стола и наслаждаясь тем фактом, что он был выше Майкла, который сейчас насмешливо охнул, распахнул глаза и приложил руку к губам.

— Что бы на это сказали мамочка и папочка!

— Завали. Ты знаешь, что я могу это сделать.

— О, неужели?

— Да!

— Тогда докажи.

Люк застыл. Что? К слову, когда это они успели подойти друг к другу настолько близко? Он практически нос к носу с Майклом, он мог чувствовать его дыхание на своем лице. Он осознал это настолько внезапно, что даже забыл, о чем говорил старший.

— Что?

Майкл закатил глаза.

— Я сказал докажи это, принцесса. Спорю, что ты не сможешь переспать с таким же количеством людей, как я, к окончанию месяца, — заявляет Майкл, отклоняясь чуть назад и скрещивая руки на груди, ухмылка вернулась на прежнее место. У него был такой вид, будто он знал, что Люк не отступит, и это заставляло его хотеть, чтобы Люк, сдавшись, удивил его.

Но он не сделал этого. Потому что он идиот и вместо этого сказал:

— Ладно, по рукам, Клиффорд, — и зашагал прочь из кухни, прежде чем он смог сделать что-то еще более глупое, например ударить Майкла и убрать эту долбанную ухмылку с его лица.


***


Все закончилось на том, что тот же день в восемь часов вечера Люк стоял напротив зеркала, пытаясь уложить свои волосы. Он вел себя точно так же как и всегда, но сегодня... у него было свидание. Типа, настоящее, физическое, вечернее свидание.

После того инцидента на кухне, Люк вернулся к себе в комнату и стал искать номер милого доставщика пиццы, который дал блондину свой номер на прошлой неделе. Люк даже не собирался звонить ему, думая, что в этом не будет смысла, так как он вернется на каникулы домой. Но этот парень, Мэтт, если верить бумажке лежащей на столе, был достаточно хорошим началом и достаточно достойным "отсоси" для Майкла.

Честно говоря, Люк чувствовал себя немного плохо, используя парня таким образом, без намерения встретиться с ним снова. Может быть он не должен так поступать? Он мог просто позвонить и отменить свидание, они бы просто начали заказывать пиццу из другого ресторана, а Люк мог бы пойти в клуб и найти себе там кого-нибудь другого.

В тот момент, когда он собирался взять телефон, зазвенел дверной звонок. Дерьмо. Люк услышал как дверь незамедлительно открылась, и голос, который принадлежал Майклу, спрашивающий: "А ты еще кто, чёрт возьми?". Блять. Люк не расслышал ответа, но зато услышал громкий смех с последующим: "Эй, Хеммингс, твой парень пришел!".

Люк вышел из своей комнаты, направляясь к двери, где он увидел Майкла, который был похож на Рождество, пришедшее слишком рано, и рядом стоял парень чуть ниже ростом с темными волосами, неловко переминаясь с ноги на ногу, будто он хотел провалиться под землю. Люк оттолкнул Майкла, вкладывая в это всю свою злость.

— Пожалуйста, не обращай внимания на моего членоподобного соседа, — пробормотал он, натянув улыбку и пытаясь вежливо оттащить Мэтта от двери.

Майкл последовал за ними, просунул голову в щель двери и прокричал:

— Держи руки при себе, Хеммингс. Я знаю, что тебе нравится.

— Отъебись, Клиффорд.


***


После этого, вы бы могли подумать, что свидание налаживается. Вы бы могли, но оказались бы неправы. Очень, очень неправы.

Это было просто... неловко. Очень неловко. По-настоящему, болезненно неловко. Люк старался не создавать таких ситуаций, после того, как дал неофициальный обет самому себе, из-за инцидента с нижним бельем и сыром — о котором он никогда снова не заговорит — из 2012 года, в котором он дал обещание, что всегда будет активно избегать всех потенциальных неловких ситуаций.

Люк был одним из тех людей. Тех, которые смеются во время похорон и шутят про новорожденных детей, заставляя людей вокруг поднимать брови и медленно пятиться, крепко прижимая своих детей ближе к себе. Да, он был таким парнем, которого ты можешь втянуть в потенциальную деликатную общественную беседу, и он обязательно ляпнет что-нибудь оскорбительное или глупое. Это было проклятие, ему приходилось учиться с этим жить... Всё равно без этого никак.

Хватило одного взгляда, чтобы понять, что Мэтт — спортсмен. Конечно, он был ниже, но намного шире, и блондин был уверен, что одна рука этого парня размером с две руки Люка. Поэтому, когда они прибыли в ресторан, который выбрал Мэтт, потому что "там делают офигенные салаты", Люк еле подавил желание закатить глаза, потому что, блин, серьезно?

Не прошло и пяти минут свидания, как Люк спросил:

— Итак, если ты ешь здоровую пищу и все такое, то почему ты работаешь в пиццерии? — в защиту Люка надо упомянуть, что у него в голове это звучало как идеальный и разумный вопрос, ладно? Но судя по выражению лица Мэтта, он был неправ.

— На самом деле я не должен есть пиццу вообще, знаешь? — ответил он отрезанным тоном, и Люк сразу же почувствовал себя ростом в четыре фута.

— Д-да, да, я знаю. Я просто-

— Потому что я упорно работаю над тем, как я выгляжу. Это ведь непросто, выглядеть настолько хорошо, понимаешь? — заявил он, погружая салат к себе в рот и указывая на все свое тело другой рукой. Вау, кто-то в себе слишком самоуверен, не так ли?

Лишь один этот комментарий послужил началом целой лекции о работе Мэтта над собой, уделяя внимание каждой детали, и затем последовал урок о преимуществах различных полезных коктейлей. Люк полностью чувствовал себя не в своей тарелке. Калум и Эштон были такими же спортивными, но Люк понятия не имел, что означают большинство слов, которые произносил этот парень. Он собирался сдаться, но потом:

— ... но, конечно, ты не поймешь это, только если не присоединишься, например, к Национальной Футбольной Лиге, куда собираюсь я, только после переезда в Америку, естественно.

— О, так ты хочешь быть американским футболистом? — спросил Люк, радуясь, что он смог хоть как-то поддержать разговор.

У Мэтта немного загораются глаза от слов Люка.

— Да, я люблю играть, но здесь просто нет никакой возможности.

Люк кивнул, внезапно набираясь уверенности.

— Только если тебе не нравится регби, ведь это одно и тоже, разве нет? — засмеялся Люк, но его смех испарился под каменным взглядом Мэтта.

Вот же блять.

Мэтт случайно ударил тарелку об стол, и Люк подумал, как она могла не разбиться при такой-то силе?

— Нет, Люк. Это не одно и тоже.

К тому времени, они уже оплатили счет, и Люк полностью был уверен в двух вещах:

Первая: На его могильной плите будут высечены слова "Люк Хеммингс: Профессиональный Убийца Тем Для Разговоров".

Вторая: Он был абсолютно не заинтересован в том, чтобы спать с этим парнем. Вообще. Ни единого намека. Никакого побуждения сексуального рода.

Черт, Майкл выиграет и это будет ужасно!

Они вернулись в квартиру Люка, к его же удивлению, Мэтт на самом деле предложил проводить его до дома.

— Эм, спасибо за милый вечер... полагаю, — сказал Люк, зная, что ни один из них не ожидал второго свидания. Еще, чего он не ожидал, так это того, что сильная рука остановит дверь, когда Люк попытается ее закрыть.

— Какого черта? — Люк не успел опомниться, как чужая пара губ накрыла его собственные.

Его спина ударилась о стену, и он пытался использовать это против Мэтта и оттолкнуть его, но все закончилось тем, что его руки были мертвой хваткой прижаты над головой, а горячее дыхание опаляло его ухо.

— Знаешь, я не думаю, что у нас что-то выйдет, — Мэтт низко усмехнулся, посасывая шею Люка. — Но... Просто ты такой горячий, как я могу не сделать это... — он убрал одну руку, держа кисти блондина правой рукой, пока левая двинулась к его джинсам. — Один единственный разочек...

— Пожалуйста, не надо! — Люк не мог двигаться, его мозг застыл в шоке и просто не реагировал. Его ноги тряслись, руки онемели, и была только одна вещь, на которую был способен разум Люка. — Майкл! Майкл, пожалуйста!

Он почувствовал резкую боль у себя на щеке, и осознал, что Мэтт ударил его.

— Майкл! — его видение было расплывчатым из-за слез, а в груди стало невыносимо тесно, звук хлопнувшей двери раздавался будто за несколько миль отсюда. Люк мог чувствовать все места, в которых побывал Мэтт, до того, как он вдруг перестал чувствовать.

Крики.

Удары.

Темнота.

Люку понадобилась пара мгновений, чтобы понять, что эти руки принадлежали не Мэтту. Эти руки были нежные и приятные, большие пальцы круговыми движениями поглаживали его щеки. Это были руки Майкла. Голос, который разговаривал с ним, принадлежал Майклу, Люк знал эту интонацию, этот тон, но теплые слова, которые произносил этот голос, делали всю эту ситуацию нереальной.

Люк с трудом понял, что он сидел на полу, но он не мог вспомнить, как тут оказался, его глаза плотно закрыты, он чувствовал, насколько напряжен.

— Ты в безопасности, Люк... Этот ублюдок ушел... Это просто шок... — сказал мягкий голос, звучащий, как Майкл. Так вот что он чувствовал все это время? Это был шок?

Вдруг Люк почувствовал руки вокруг себя, и просто взлетел. Или у него только было такое ощущение.

— Просто сосредоточься на чем-то другом, принцесса... Сосредоточься на мне, — сказал голос-как-у-Майкла, и Люку нравился этот голос, этот голос помогал. Поэтому он сделал то, что ему сказали.

Последней вещью, которую запомнил блондин, было то, как он уткнулся лицом в теплое тело человека, обнимавшего его.

—Мне нравится, как он пахнет, — подумал Люк. — Я хочу остаться здесь навсегда.