Воспламеняя небо

Глава 8. Осознание

Мужества, мне не хватало за все это время сполна. Считая, что за углублением в себя и не подпусканием к себе окружающих, я сделаю лучше, в итоге, горько ошиблась. В который раз.
От происшествия у водопада, у меня все еще оставался тот самый осадок бессильной ярости, который я предпочла бы стереть из памяти. С Робом я больше не смела заговорить, как и с Ванессой. Безусловно, все мое поведение было несправедливо по отношению к ней, но если я опять заведусь, то врятли смогу остановиться. И по-скольку я, считайте прогуляла половину учебных дней на этой неделе, все смотрели на меня косо и испытывающе.
Сегодня была пятница и сейчас, на последнем уроке, все только дрожали от нетерпения и на лицах так и пестрело возбуждение перед выходными. Но к сожалению, я не была в их числе. Все, чем я занималась на литературе - это размышления о том, кем я являюсь и кем должна являться. Трудно и почти невозможно поверить в то, что я не та, кем себя считала все свои восемнадцать лет. Живя в сплошной лжи и иллюзии, что мир устроен так, как все привыкли его видеть, я уяснила крепко накрепко - никому нельзя верить, если не разобрался в ситуации на 100%. Но после того, как я начала осознавать, какой хаос я могу развести вокруг, что могу сжечь живьем невинных людей, я стала бояться саму себя и от этого, исчезла вероятность осознания своего "я", я перестала верить. И окончательно потеряла связь между миром реальным и вымышленным, как мне казалось тогда...
Сидя на уроке и ковыряясь острием карандаша в линованной бумаге, я услышала, как на мою парту что - то положили. Мистер Джексон проходился по рядам и раздавал распечатанные листы с текстом произведения, название которого, я прочла позже "Феникс и Голубка.", Уильям Шекспир. Вглядываясь в ровные буквы, до меня только сейчас дошла суть названия и меня бросило в жар.
- Извините, Мистер Джексон, но мы же проходили это произведение!? - спросил кто - то из класса, но меня это не волновало. В ушах звенело, глаза будто приклеились к названию.
- Все верно. Но в прошлом году, вы только поверхностно ознакомились с произведением. В этот раз, мы окунемся намного глубже. И так, возьмите карандаши в руки, по ходу чтения, вы будете подчеркивать ключевые фразы. Начинает Марта. - провозгласил учитель и выпрямившись, девушка начала читать :
"Птица с голосом как гром,
Житель важный пальм пустынных,
Сбор труби для птиц невинных,
Чистых сердцем и крылом!
Ты же, хриплый нелюдим,
Злобных демонов наместник,
Смерти сумрачных предвестник,
Прочь! Не приближайся к ним!
Кровопийца нам не брат,
Хищных птиц сюда не нужно,
Лишь орла мы просим дружны
На торжественный обряд.
- Достаточно. - произнес мягкий голос мистера Джексона и это был знак, что пора было выделять ключевые строчки. Однако, мои пальцы не слушались меня и линии подчеркивания, получались кривыми и дрожащими. Сотни букв пробегали у меня перед глазами и тут, глаза сами по себе перевели взор на Роба. Мне было страшно любопытно, как он реагирует на такое совпадение. Но к моему сожалению, по его лицу ничего нельзя было прочитать.
- Майкл...- продолжил учитель.
Тот, кто знает свой черед,
Час кончины неизбежной, -
Дьякон в ризе белоснежной,
Лебедь песню нам споет.
Ты, чей трижды длинен путь,
Чье дыханье - смерть надежде,
Борон в траурной одежде,
Плачь и плакальщиком будь.
Возглашаем антифон :
Все - страсть и верность, - хрупко!
Где ты, феникс, где голубка?
Их огонь огнем спален.
Все начали что - то записывать и подчеркивать, как мистер Стивенсон произнес :
- Роберт, читай дальше. - в горле у меня пересохло и смотря исключительно на него, я отодвинула карандаш в сторону. Взяв в длинные пальцы лист, Роб продолжил :
- Таи слились одна с другим,
Душу так душа любила,
Что любовь число убила -
Двое сделались одним.
Всюду врозь, но вместе всюду,
Меж двоих исчез просвет.
Не срослись, но щели нет, -
Все дивились им, как чуду.
Так сроднились их черты,
Что себе себя же вскоре
Он открыл в любимом взоре, -
"Ты" - как "я", и "я" - как "ты".
И смешались их права :
Стало тождеством различие,
Тот же лик в двойном обличье,
Не один, а все ж не два!
Ум с ума сходил на том,
Что "не то" на деле - "то же",
Сходно все и все несхоже,
Сложность явлена в простом.
Стало ясно : если два
В единицу превратилось,
Если разность совместилась,
Ум неправ, любовь права.
Славь же смертный, и зови
Две звезды с небес любви,
Скорбно плача у гробницы
Феникса и голубицы.
У меня перехватило дыхание, голос его был печален и мягок одновременно. Никогда я его таким не видела. Я не знала что чувствую, но ясно было одно - он читал о любви так, как никто не читал. Все безотрывно смотрели на него, даже когда он закончил читать. И Это меня сбило с толку. Погрузившись глубоко в свои мысли, вынул меня от туда, голос мистера Джексона :
- Рэйна, может дочитаешь последние строки?
Нет! Только не это! Выбив меня из колеи, я ничего другого не смогла сделать, как сдавленно кивнуть учителю. Когда я облокотилась на стол, чтобы прочесть, периферийным зрением я заметила, что Роб повернулся в мою сторону. Судорожно вдохнув кислород, я тихо закончила :
- Плач.
Юность, верность, красота,
Прелесть сердца, чистота
Здесь лежат, сомкнув уста.
Феникс умер, и она
Отошла, ему верна,
В царство вечности и сна.
Не бесплоден был, о нет,
Брак, бездетный столько лет, -
То невинности обет.
Если верность иль - увы! -
Красоту найдете вы -
То обман, они мертвы.
Ты, кто верен и любим,
Помолись на благо им
Перед камнем гробовым.
Двое сделались одним.
Всюду врозь, но вместе всюду,
Меж двоих исчез просвет.
Не срослись, но щели нет, -
Все дивились им, как чуду.
Так сроднились их черты,
Что себе себя же вскоре
Он открыл в любимом взоре, -
"Ты" - как "я", и "я" - как "ты".
И смешались их права :
Стало тождеством различие,
Тот же лик в двойном обличье,
Не один, а все ж не два!
Ум с ума сходил на том,
Что "не то" на деле - "то же",
Сходно все и все несхоже,
Сложность явлена в простом.
Стало ясно : если два
В единицу превратилось,
Если разность совместилась,
Ум неправ, любовь права.
Славь же смертный, и зови
Две звезды с небес любви,
Скорбно плача у гробницы
Феникса и голубицы.
Весь класс затих и подняв глаза из под опущенных ресниц, я с удивлением заметила, что маска Роберта дала трещину и вселенская скорбь и печаль отразились в его волчьем взгляде. Будто он знал и понимал больше всех это произведение и мне очень захотелось узнать, как это связано с нами. Интересно было то, что будучи Светлым Фениксом, мне поручили читать о смерти, а ему - Темному Фениксу - о любви. Его реакция произвела на меня впечатление и теперь, я должна была узнать больше. Но одно, я узнала точно после прочтения - таким глубоким его мог передать только Шекспир, скорее всего, Уильям был Фениксом сам. И моя цель после урока, была совершенно не той, которую я хотела достичь пару минут назад. Не отрываясь от Роберта, когда прозвенел оглушительный звонок, я кое - как закидала учебники в сумку и поспешила за юношей, который уже вышел из класса.
Гордой поступью, он уходил все дальше, оставляя за собой шлейф темных тайн, хранимые им долгие годы. Пока не вмешалась я. Пока я не разрушила привычную для него занавесу, за которой он скрывался и скрывал все свои переживания. И начало было положено ровно десять минут назад, когда он взял в свои пальцы лист с текстом и с его губ сорвались заветные строки. И это поняла я только сейчас, бегущая за ним и хвастающая за рукав куртки.
- Роберт! Стой! - я встала напротив него, не отпуская все еще свою руку от его. Но он не собирался сотрудничать со мной. Тогда, слова сами вырвались моих уст. - Ты не можешь убегать вечно! В итоге, это тебя и погубит! Поэтому, сделай наконец шаг навстречу и послушай меня! Не будь ты трусом!
- Так, скажи мне на милость, почему я должен делать так, как ты говоришь? Почему тебя это волнует?! - он поднял кипящий взгляд, ошпаривший мое лицо. Я не знала что ему ответить, ведь я была поймана в ловушку. Поэтому, силы я нашла только на то, чтобы сделать вид, что не слышала его вопроса.
- Я просто хочу понять, кто я есть. О большем, не прошу. Мне нужно в Цитадель, Роб.
- Так бери и езжай, только не капай мне на мозги. - он сморщил нос и оторвал свою руку от моей.
- Я не знаю, как туда добраться.
- Попроси своего папочку.
- Я....Я не могу с ним ехать. На это есть свои причины.
- И ты просишь меня? Извини, я - пас. - он поднял руки вверх и пихнул меня в сторону, направляясь к машине и доставая из кармана ключи.
Но я не намеренна была сдаваться. Когда, он открыл дверцу, я нажала рукой на поверхность и та, захлопнулась обратно.
- Роб, у тебя появился шанс в мою веру, неужели, ты пропустишь такой момент?
- Пожалуй, пропущу. В твоем неведении, есть плюс.
- Какой?
- Не знающего человека прикончить легче.
- Да что тебе стоит просто указать мне дорогу и проводить?
- Моей же жизни стоит. А вдруг, ты решишь меня убить прежде, чем я успею? - он поднял бровь, открывая дверцу водителя.
- Чтобы такой трагедии не было, заключим пари : друг друга не трогаем, до того, как я перейду порог Цитадели, идет? - я протянула ладонь для пожатия. И теперь, он уже хотел пожать её, но на мгновение, он задержал свою руку в воздухе. Естественно, мое лицо вытянулось от удивления - чего он еще хочет?
- Только, без лишних вопросов, поняла? И когда ты войдешь, то процент нашей жажды убить друг друга возвыситься.
- Ты так этого хочешь? - обиженно прошептала я, сильнее вытягивая руку, которую уже пожимал Роберт.
- Больше всего на свете. - зловеще подмигнул он и свободной рукой, открыл пассажирскую дверцу.